Паника, охватившаяроссийский фондовый рынок, контрастирует с относительно спокойным поведением простых россиян. Несмотря на то что только в августе пресса шумно обсуждаладесятилетие финансового коллапса1998 года, обвал на отечественных биржах почему-то не пробудил в нас воспоминаний о той глубокойи неприятной травме. Нам что, отказал инстинкт самосохранения? Может, мы бдительность потеряли? Вон в США, Сингапуре, Гонконге вкладчики уже истерят, требуют назад свои деньги. Почему же мы пребываем в безмятежном спокойствии? Почему нет ощущения приближающейся финансовой катастрофы?
- Пятнадцать процентов годовых! Пятнадцать процентов! Никакая инфляция не страшна! - каждого выходящего из метро "Маяковская" в центре Москвы атакуют женщины, зазывают в ближайшее отделение банка. Автоматически тянусь за рекламным проспектом и тут же получаю в руки воздушный шарик. - Подарок от банка!
Метров через 300 отделение этого самого банка. Никакойтолпы у входа. Похоже, 15% годовых уже мало кого привлекают. Это минус. Впрочем, очереди желающих снять свои деньги со счета тоже нет. Это плюс. Ведь в начале прошлой недели, когда рухнул российский рынок акций и поползли слухи о скором банкротстве некоторых банков, можно было ожидатьчего угодно. Многие и ждали - очередей, номерков на руке, потраченных нервов и горьких сожалений о том, что снова, несмотря на уроки 98−го года, поверили. "Снимать деньги скарточки или не снимать?" - перешептывались люди вкоридорах офисов. И, судя по отделениям банков, решили пока не снимать - в повторение кризиса 98−го не поверили.
Пустынно было даже в отделениях банка "КИТ-Финанс" - первого, который оказался на грани банкротства. Может, потому, что с частными клиентамион почти не работал. Но та же картина и в Сбербанке: 15 минут жду, когда к окошку "Операции по вкладам" подойдет хоть один человек. Никто не подходит. Болеелюдно только в офисах паевыхинвестиционных фондов. Те, кто вложил сюда свои деньги год или два назад, поняли, что в итоге ничего не заработали, и пытаютсязабрать хотя бы то, что вложили.
Но паники нет. Значит, на уровне рядового гражданина кризис пока чувствуется не так сильно. Хотя это вовсе не значит, что его нет. Просто он развивается таким образом, что его пока чувствует в основном крупный бизнес. Потом, если все пойдет по неблагополучному сценарию, почувствуют средний и малый, а потом и все остальные.
Кто пострадал
Какое-то время падение фондового рынка воспринималось как локальная проблема, которая может отразиться только на моральном состоянии и кошельках биржевых игроков и владельцев акций. Ведь что такое тот же индекс РТС? Субъективная оценка стоимости небольшого числа компаний, на которую влияют нетолько объективные факторы, но и игрыспекулянтов. "Нынешнее падение индексов - это же просто списание виртуальной стоимости, - объяснял нам профессор Высшей школы экономики Иван Родионов, - когда рынок еще не достигсвоего "дна". То естьэто больше вопрос престижа: хочетсяМиллеру управлять триллионной компанией, но пока неполучается".
Кроме того, самых высоких своих значений индекс РТС достиг явно припомощи биржевых спекулянтов. Руководитель одного из российских банков обрисовал эту ситуацию так: "Утрируя, их действия таковы: купил акций на миллион - отдал их в залог по кредиту, взял кредит на два миллиона - купил на них акций, отдал их в залог по кредиту и так далее... Понятно, что такие действия позволяютулучшитьимидж компании, надуть щеки и хвастаться на каждом углу, надеясь все окупить за счет оборота или просто подороже продать "накачанный" бизнес. Понятно, чтотакие компании становятся первыми жертвами кризиса: заплатить по долгам они не могут и банкротятся. Так что кризис можносравнить с промывкой труб - в период роста и изобилия начинают плодиться вредные микроорганизмы, образуетсянакипь. И тогда трубы надо промывать специальным раствором". Проблема только в том, резюмировал наш собеседник, что "с концентрацией этого раствора явно переборщили: попортиться могут и сами трубы".
Юрий Рошкован считает, что кризис у нас и не заканчивался с 90−х годов, но это не мешает его сельхоз предприятию работать со 100−процентной рентабельностью
Объясняется это просто: неконтролируемое падение фондовогорынка плюс мировой финансовый кризис закрыли многим предприятиям доступ к недорогим кредитам. А это, в своюочередь, - даже если не прямо сейчас, - очевидно повлияет на их развитие, а значит, и на развитие всей экономики. Кому-то это не кажется большой проблемой. Так, директоркрупного радиозавода им. Попова из Омска Иван Поляков в разговоре с корреспондентом "РР" удивился: "Что считать кризисом? Снижение котировок акцийкомпаний, которые преимущественно являются сырьевыми? В моем понимании это не совсем кризис. Я бы оценивал это как состояние дел спекулятивного рынка, и причем давно ожидаемое. Предприятия обрабатывающей промышленности, высокотехнологичные компании ситуация на фондовом рынке впрямую не затрагивает. И даже если говорить о росте стоимости заемных средств, тоже не совсемкорректно называть это кризисом. У высокотехнологичных российскихкомпаний и так не было доступа к дешевым кредитам. А корректировка в один-два или даже пять процентов на состояние дел в том или ином бизнесе существенно не влияет".
Но так думают далеко не все промышленники. Понятно, что просто для выживания денег может и хватать, но нынешний кризис ударилпо главному - по способности к развитию. Кто-то пытался брать для этого кредиты, кто-то привлекал деньги через облигационные займы - этокогда вы выпускаете облигации с гарантией, что через какое-то время выплатите по ним проценты или выкупите по оговоренной цене. Но в последние два месяца на российском рынке произошло уже около десятка дефолтов по облигационным займам - компании, которые таким образом занималиденьги, несмогли вовремя расплатиться с кредиторами. Если такие случаи продолжатся (а эксперты в этом не сомневаются), это напрямую повлияет наразвитиеэкономикии на наш экономический фетиш - рост ВВП. Какимобразом? Очень просто. Чаще всего крупные компании привлекают заемные деньги на реализацию крупных проектов. Чувствуя, что в условиях кризиса они не смогут их реализовать, ониот них откажутся. "Очевидно, что это скажется на росте ВВП страны, - объяснил "РР"инвестиционныйменеджер металлургической компании Дмитрий Новоженов. - Например, известная мне фирма набрала кучу облигационных займов, чтобы построить вСибири один из крупнейших в мире заводов по производству поликристаллического кремния. Естественно, сейчас они могут затормозить этот проект".
Поликристаллический кремний некоторые называют"нефтью XXIвека". На его основе делаются солнечные батареи, карты флеш-памяти , другаявысокотехнологичная продукция. Солнечная батарея, на производство которой идет 1 кг кремния, за 30 лет службы может произвести 300 мВт*ч электроэнергии, то есть 1 кг кремния является эквивалентом 75 тонн нефти. Сейчас мировой рынок поликристаллического кремния контролируют несколько японских корпораций. Россия могла бы выйти на него уже в 2011 году, но, судя по всему, не выйдет.
Может затормозитьсяреализацияи многих других крупных проектов, которые нам очень нужны. И раньше-то предприятия редко вкладывали деньги в развитиеновых технологий, действуя по принципу временщика, который хочет получить прибыль здесь и сейчас. Образно этот феномен объяснил руководитель одного из крупных промышленных предприятий: "Вот есть у нашего капиталиста выбор: купить экскаватор, который за час выкопает 100 кубометров земли, или нанять миллион гастарбайтеров, которые эту яму лопатами будут копать. Если комбайн стоит миллион, а миллион гастарбайтеров - рубль, то он найметгастарбайтеров. Даже в том случае, если стратегически - в смысле конкурентоспособностиикачества выполняемых работ - хороший экскаватор окажется лучше".
В условиях кризиса предприятия тем более побоятся вкладывать деньги в новые проекты и технологии. Вся надежда на государство, которое может в рамках объявленной стратегии частно-государственного партнерства помочь с реализацией каких-то проектов. Минфин уже продекларировал, что готов "распечатать"стабилизационный фонд и вложить часть денег в том числе в поддержку российского бизнеса. Впрочем, по мнению бизнесменов, вопрос не в том, откуда государство возьмет деньги, а в том, насколько эффективно оно их будет расходовать.
Мест, где эти деньги ждут, масса. "Лично для меня ключевым показателем того, что государство перешло к активной политике госрасходов, будет начало реализации программы "Урал промышленный -Урал полярный", - заявил нам Дмитрий Новоженов. - Сейчас на Центральном Урале есть серьезная промышленная база, прежде всего металлургическая, но полностью истощились запасы некоторыхвидовсырья. Нужно проложить большую железную дорогу - порядка двух тысяч километров, - чтобы добраться до месторождений на Полярном Урале. Например, российская промышленность не имеет своего марганца, а там он есть. Там есть кварц, много леса, абсолютно невостребованного, который тамникто никогда не рубил. Предполагается, что государство построитдорогу, а частный капитал вдоль этой дороги- горно-обогатительные , целлюлозно-бумажные комбинаты". Проект обсуждается много лет, местные власти уже заключили предварительные инвестиционные соглашения с частными компаниями почти на 200 миллиардов рублей, но госфинансирование на строительство дороги пока не поступило. Хотя, как отмечает Дмитрий Новоженов, "еслибы мыосуществили этот проект и еще построилинесколько ответвлений от БАМа в сторонукрупных месторождений, проблемы ресурсных ограничений в металлургии, которые накопились за годы восстановления экономики без освоения новых месторождений, у нас были бы решены".
Позволит ли себе государство в условиях нынешнего кризиса финансировать подобные проекты? Большой вопрос.
Кто пострадает
Следующие жертвы экономического кризиса - мелкий и средний бизнес. Пока они еще не прочувствовали все его последствия. Но это только потому, что за последниегоды они научились существовать почтиавтономно от государства.
- Как вам работается в условиях нынешнего кризиса?
- А что, у нас еще какой-то кризис?
- А вы не заметили?
- По-моему , кризис у наскакв90−е годы начался, так и не прекращался...
...Не подумайте, что мы говорили с неудачником. Наоборот, черезнесколькоминут разговора с ЮриемРошкованом, главой сельхозпредприятия в Ростовской области, выяснилось, что теряет он деньги только на "своих свинюшках", а вот коровки, парники и засеянныеполя дают его хозяйству до 100% рентабельности. Ноиз того же разговора стало понятно, что такие прибыли - скорее аномалия и получаются они не столько благодаря, сколько вопреки обстоятельствам.
Владелец небольшой пекарни Валерий Градобоев просит своих рабочих потерпеть без повышения зарплаты - иначе предприятие обанкротится
Это общая тенденция: все, кто занимается в нашей стране реальным производством, не спешат впадать в депрессию. На них нынешний кризис пока не отразился - они и таккаждый день борются с обстоятельствами, многие из которыхвполнеможно квалифицировать как кризис. Это происходило все последние годы, когда локомотивом экономики признали сырьевые компании, а на развитие промышленного производства, малого и среднегобизнеса внимание обращализначительноменьше, чем оно того заслуживало.
Увеличились проценты по кредитам. Вы думаете, малый бизнес это заметил? Нет, потому что на этот источник развития бизнеса он и раньше не рассчитывал. "Раньше былотяжело, и сейчас тяжело, - особо не переживает по этому поводу владелец небольшой пекарни в Нижнем Новгороде Валерий Градобоев. - Поэтому нельзя сказать, что ставка выросла и нам стало значительно хуже".
Существует государственная программа, по которой малым предприятиям из госбюджета компенсируется часть процентной ставки по кредитам. Но из мелких предпринимателей ей мало кто пользуется - проценты все равно большие, да и кредиты краткосрочные, а условия их выдачи жесткие. "Чуть ли не душу нужно заложить", - пошутил один знакомый бизнесмен. А ВалерийГрадобоев вспоминает, как еще до кризиса 98−го года, не имея своегодела, работал в пекарне в Германии и понял, что такое государственная поддержка: "Основатель пекарни получил кредит в1945 году, сразу после войны. Когда я там работал, он уже умер, в пекарне работали его сын ивнук и продолжаливыплачивать этот кредит, ноэто совершенно не влияло на их прибыль и развитие, потому что ставка по кредиту была один или два процента годовых. Если бы у нас была возможность получать такие же долгосрочные кредиты на таких же условиях, у нас была бы такая же уверенность, как в Европе".
- Сейчасдля малого и среднего бизнеса брать большие деньгив кредит все равно что камень на шею вешать, - уверен Юрий Рошкован. - Одно дело, когда у вас по балансу 100 миллионов рублей проходит и вы берете кредит 25 миллионов - это куда ни шло: вы всегда можетегде-то как-то подстраховаться. Но когда вы берете кредит, в три раза превышающий баланс, это... - Юрий даже слов не находит, только разводит руками.
Мелкий бизнес редко может позволить себе закупать новое оборудование
- И как вы без кредитов обходитесь?
- А замечательно. Знаете почему? Потому что я занимаюсь не просто сельским хозяйством, а технологиями. Отсюда и рентабельность.
- Что за технологии?
- Энергосберегающие, к примеру. Наоднойсолярке я экономлю огромные деньги. Если раньше я использовал 600 тоннкаждый год, тосейчас- только 300. Вот люди рядом со мной пашут каждый год, а я шесть лет уже не пашу. Все плуги, культиваторы как закрыл в ангаре несколько лет назад, так и забыл про них. Вместо этого купил в Канаде и Германии по спецзаказу сеялки прямого сева.
- И растет?
- У меня все растет. Даже в засуху. Технологии! В чем наша главная проблема? В том, что мы бездумно продаем свою нефть, газ. Взамен надо получать не эти доллары, ничем необеспеченные или "обеспеченные" только внешним долгом США, а брать оттуда технологии...
Тем не менее даже самым большим оптимистам из числа владельцев малого и среднего бизнеса приходится обращать внимание на нынешний кризис. Не на кредиты, так на инфляцию. Она поднимает цены на сырье, она же заставляет прислушиваться к своим работникам, которые всенастойчивеепросят денег.
- Весной было очень сложно, -рассказываетВалерий Градобоев. -Вдругоказалось, что в стране недостаточно хлебопекарного зерна, и цены на муку поднялись раза в полтора. До этого еще на электроэнергию, "коммуналку" цены выросли... К лету вродеполегчало, но теперь всевозвращается на круги своя - поставщики сырья цены потихоньку повышают. Ну и самоеглавное: мои работникиуже почувствовали на себе инфляцию и хотят повышения зарплаты. А цены на хлеб у нас в стране сами знаете, какое значение имеют. Они психологически... и не только психологически... удерживаются. Понятно, что скоро еще тяжелее придется.
В августе российская статистика впервые за долгое время зафиксировала падение промышленного производства
Валерий уже примерно установил срок, когда это "тяжело" превратится в "очень тяжело", - начало 2009 года, когда снова вырастут цены на энергоносители и сырье. "До Нового-то года доживем. Я ведь так понимаю: энергетики чаще раза в год не имеют права цены поднимать", - говорит он с явной опаской в голосе - а вдруг не прав, и до конца года цена на свет все же поднимется.
Подушки безопасности
Премьер Путин на прошлой неделе уверял, что ни экономика, ни финансовая система нерухнут, поскольку на случай кризиса были предусмотрены "подушки безопасности". Что же это за механизмы? Судя по всему, он имел в виду, во-первых , золотовалютные резервы Центробанка, которые сейчас составляют $581 млрд, стабилизационный фонд и свободные средства госбюджета. Из всех этих "подушек" для поддержания экономики пока используется одна - бюджетные средства. То есть два других, более мощных механизма еще не задействованы. В этом пока нет необходимости.
Руководство Минфина и Центробанка уже заявило, что на поддержание ликвидности банковской системы выделит в ближайшее время 1,5 трлн рублей. Госкредиты получат Сбербанк, ВТБ и Газпромбанк, которые обязаны будут из этих денег кредитовать более мелкие банки, а те в своюочередь - предприятия. Предполагается, что такая мера позволит не разориться и мелким банкам, и промышленности.
Правда, сами банкиры к этому решению изначально отнеслись настороженно. Руководитель одного из банков такобрисовал ситуацию: "Кризис может позволить крупному бизнесу по дешевке скупать стремительно обесценивающиеся активы - если у тебя есть деньги, то на кризисе можно хорошо заработать. Нельзя сказать, что крупный капиталне радеет за родину. Просто сначала он прикупит что-нибудь для себя, а уж потом будетспасать - и спасет - финансовую систему страны. Хотите, называйте это логикой бизнеса, хотите - жадностью, но сути дела это не меняет. Примерно та же идеология стоит и за вливаниямиЦентробанком денег вкрупные банки. Накачка ихденьгами не обязательно принесет облегчение мелким и средним - до них деньги, как правило, не доходят. Получивденьги, крупный банк, по идее, должен кредитовать "младших"собратьев. Однако делать это "крупняки" не торопятся, отказываясь принимать имеющиеся у малых банков ценные бумаги в качестве обеспечения кредита. Мол, рынок сейчас падает, и нам такой рискованный залог не подходит. Их логикапонятна: топя малые и средние банки, они понижают их стоимость и, значит, впоследствии могут приобрести неплохие активы за смешные деньги".
Первый пример применения такой тактики уже есть: по данным из банковскихкругов, ВТБ ведет переговоры о покупке Связь-банка , который оказался на грани банкротства. Большая часть его долгов образовалась как раз в результате кризиса на межбанковском рынке. РуководствоСвязь-банка хотело решить проблемы, получив кредит Центробанка, но это им не удалось.
"Услышав" недовольство средних и мелких банков, Центробанк сделал еще одинход - уменьшил процент резервирования средств банков на счетах ЦБ. В итоге банки получаткакминимум 300 млрдсвободных средств. Кроме того, Дмитрий Медведев распорядился выделить 500 млрд рублей на поддержание фондового рынка в этом и следующем году (подробнее о мерах правительства по поддержке финансовой системы - см. справку на этой же странице).
Таким образом, общими усилиями правительство и Центробанк, похоже, выведут фондовый рынок из пике. Однако наемные работники вряд ли могут рассчитывать напрежние темпы увеличения зарплат. Кроме того, руководство предприятий, вероятнее всего, постарается сэкономитьна издержках и избавитьсяот мало мотивированных к труду работников. В такой ситуации лучше всеговоздержаться от поиска нового, более привлекательного места работы: достойных вакансий станетменьше, а покидать прежнюю работу - рискованнее.
Благодаряденьгам правительства и Центробанка ситуация на бирже стала на этой неделе спокойнее. Наверное, наши фондовые рынки побросает еще из стороны в сторону, но это непроблема - "дефолта", такого, как в1998 году, не будет. Однако это еще только начало. Самое интересное в нашей экономике будет происходить, вероятно, в течение ближайшего года: либо она выйдет из кризиса обновленной и более современной, по дороге избавившись вместе с шальными деньгами и от неэффективных компаний, либо не справятсядаже тепредприятия, которыенакануне кризиса были, казалось, готовы к рывку, к переходу на новый уровень, активно инвестировали в развитие. И тогда нам останется только жалеть об упущенном шансе построить не только сырьевуюэкономику, ноимощную страну.
Фото: Dmitry Kostyukov/AFP/EAST NEWS; Seth Wenig/AP; Михаил Малышев для "РР";МихаилБезносов для "РР";Олег Никишин/Epsilon для "РР"