Шоковый консенсус 2

Кризис - хорошее время для заключения новых, доселе невозможных, контрактов между властью и обществом, которые способны обеспечить посткризисный прорыв в развитии страны

Рисунок: Кирилл Рубцов

Сегодня проблема финансового кризиса стала осязаемой и для бизнеса, и для политиков. При этом вся дискуссия сосредоточена на самом процессе кризиса и на том, как предотвратить его развертывание. Но надо понимать, что реальных возможностей предотвратить кризис или смягчить его последствия очень мало. Это касается и российского, и американского, и всех остальных правительств. Кризис связан с коррекцией накопившихся за 20 лет бескризисного развития структурных диспропорций, обусловленных глобализацией. Поэтому, как бы ни пытались власти мировых держав бороться с ним, кризис произойдет. И он не будет только финансовым - скорее всего, во всем мире он перенесется в реальный сектор экономики.

Что же тогда следует обсуждать? Мы боимся, что кризис и связанные с ним стрессы будут очень глубокими. Но думать надо не о кризисе, а о том, как будет развиваться российская экономика после него. В большинстве случаев кризис - вещь непродолжительная. Он может продолжиться один-два года, не более. Затем экономика вновь начинает развиваться в бескризисном режиме. Каким будет этот режим? Вот главный вопрос, который нужно сегодня обсуждать. Существует целый веер возможных перспектив - от быстрого роста до тяжелой депрессии, которая может длиться десятилетиями.

Плохой пример

Примеры того, что может случиться с развитием России после кризиса, отнюдь не вдохновляющие. Достаточно посмотреть на нашего соседа - Казахстан, который уже пережил кризис. Там кризис продолжался недолго, всего лишь несколько месяцев. Его быстро залили деньгами, и он затих. Что же сейчас происходит с казахстанской экономикой? До кризиса она на протяжении десяти лет росла на 9-10% в год, а после кризиса смогла набрать лишь 3%. Причем весь этот прирост достигается за счет сырьевых отраслей. Даже при снижающихся ценах на нефть и металлы эти отрасли росли темпом свыше 5% годовых. Но обрабатывающий сектор промышленности и постиндустриальные отрасли экономики по-прежнему развиваются очень неуверенно.

Главный урок Казахстана состоит в том, что если на протяжении последующих десяти лет развитие будет продолжаться темпами около 3% в год, эта страна по размеру душевого ВВП может оказаться где-то на уровне Китая. То же может произойти и с Россией. Она станет заложником известного софизма "догонит ли Ахиллес черепаху?". При 3% роста у нее не будет шансов догнать мировых лидеров.

Уроки 1998 года

В сравнении с такими перспективами российская ситуация 1998 года выглядит гораздо предпочтительнее. Тот кризис преподал нам хороший урок. Пессимистические прогнозы, которые преобладали тогда среди экономистов, не оправдались. Темпы роста нашей экономики после кризиса 1998 года оказались самыми высокими за всю историю России. И эти высокие устойчивые темпы были достигнуты благодаря некоторым очень простым вещам, которые начались с "коммунистического" правительства Примакова. Все ждали, что, придя к власти, это правительство включит печатный станок, и деньги польются рекой, как в начале 90−х годов. Но правительство Примакова оказалось стойко монетаристским. Оно не напечатало ни одной лишней копейки и продемонстрировало всей стране, что бюджет должен быть сбалансированным.

Подобное поведение кабинета министров до кризиса было немыслимым. Ни одно прежнее российское правительство не смогло устоять перед такого рода искушением: либо печатали деньги, либо занимали под государственные облигации, что привело страну к дефолту. Сбалансировать бюджет было национальным приоритетом номер один, но политическое мышление и общественное сознание наложили на это табу. Тот, кто заикнулся бы об этом или попытался претворить в жизнь, потерпел бы фиаско.

Но после августа 1998 года все с удивлением обнаружили, что правительство Примакова, которое никогда не было носителем такой идеологии, внезапно воплотило ее в жизнь. И еще обнаружилось, что в стране воспринимают это с пониманием. Несколько месяцев кризиса полностью изменили отношение общества к проблеме, которую немыслимо было решить за несколько лет или месяцев до этого.

Похожая ситуация и с проблемой налогов. В 90−е годы номинальное бремя налогов возрастало, каждая проблема решалась таким образом, что происходило повышение ставок. Но когда первое правительство президента Путина заявило о налоговой реформе, она была поддержана не только бизнесом, но и левыми политическими силами. Вокруг этого обнаружился консенсус. Поддержку выразили все партии, включая коммунистов и ЛДПР. Путин и правительство Касьянова резко снизили налоги, но при этом обеспечили высокий профицит бюджета. Такое сочетание снижения нагрузки на бизнес с профицитом бюджета изменило отношение бизнеса к рискам работы в России, изменило отношение внешних инвесторов. Это объективный факт. Высокие бюджетно-кредитные рейтинги подпитывали экономический рост России на протяжении десяти лет. Случилось это потому, что в результате кризиса российское общество спонтанно изменило отношение к фундаментальным вещам и извлекло уроки из ошибок, которые были сделаны в 90−е годы. Причем все это произошло само по себе, без всякой указки. Изменились ощущения миллионов людей.

Сосредоточиться!

Вот и теперь нужно думать не о самом кризисе, а о том, чтобы он дал экономике России толчок к новому росту, а не сделался потрясением, которое на долгие годы остановит наше развитие. Но пока мы не до конца понимаем, какова будет вся совокупность последствий кризиса. Здесь возможны некоторые вариации, которые следует проанализировать.

Мировой кризис порождает как минимум одну определенность: после него капитал мировой экономики станет гораздо более дорогим, чем прежде. Возрастут процентные ставки, дороже будет занимать. Те темпы роста экономики РФ, которые наблюдались последние пять лет, подпитывались заимствованиями крупных российских компаний на мировых рынках. Такого рода модель развития в России будет уже невозможна. Настанет время дорогих денег, которые придется считать. Но чтобы использовать их хоть сколько-нибудь успешно, нужно будет отбирать самые эффективные проекты. В России этого делать не умеют. Сегодня мы разбрасываем деньги по площадям. При дорогих деньгах страна позволить себе этого не сможет.

Угроза протекционизма

Второй важный момент в дальнейшей судьбе мировой экономики - это пути развития мировой торговли в свете отношений двух экономических гигантов: Америки и Китая. И здесь возможны два исхода. Значительная часть проблем, с которыми связан нынешний кризис, вызвана тем, что рабочие места ушли из Америки в Китай. Это принесло немалую выгоду американским корпорациям, которые создавали рабочие места в КНР и выводили их из США. Но в то же время это поставило на колени американскую экономику. В свете происходящего у политической элиты Соединенных Штатов явно растет настроение закрыть Америку протекционистскими барьерами и не дать Китаю возможности экспортировать свои товары в таких масштабах, как это происходило до сих пор. Если события будут развиваться по такому сценарию, это приведет к резкому снижению масштабов мировой торговли и замедлению роста китайской экономики. Мир захлестнет волна протекционизма. Американцы, безусловно, за это заплатят. Сначала они получат инвестиции в те сектора, которые окажутся за "закрытыми дверями" и будут искусственно защищены от конкуренции, но в дальнейшем развитие американской экономики замедлится, потому что эти инвестиции будут выращивать в тепличных условиях многие нежизнеспособные предприятия.

Но это их проблемы. А для России такое развитие событий будет означать, что любые попытки диверсификации будут наталкиваться на удвоенные барьеры на глобальных рынках, которые невозможно будет преодолевать. И это, пожалуй, наиболее сложная для России модель развития. Общество может столкнуться с ситуацией, когда бизнес заставят головой пробивать железобетонную стену.

Угроза окукливания и монополизации

Совсем другой тип политики будет востребован в ситуации, если мир не скатится в новую волну протекционизма, если мировые рынки будут открыты для российских товаров. Нельзя не учитывать еще и то обстоятельство, что в результате кризиса, скорее всего, произойдет серьезная девальвация рубля. В таком случае частный сектор, почувствовав узость внутреннего экономического рынка, наконец изменит свою психологию и начнет искать возможности на внешних рынках. Это делают китайские бизнесмены, индийские бизнесмены, но это то, чего сегодня не делает Россия. Все социологические исследования, которые мы проводили, говорят о том, что российский бизнес в основном замкнут на внутренних рынках, лишь некоторые компании пытаются работать на экспорт. В новых условиях для России, для бизнеса и правительства, важно будет понять, что выход на внешние рынки - это спасение, панацея. Это тот урок, который мы пока не можем усвоить.

Теперь возьмем другое измерение. У нас есть большие государственные компании-монополисты и есть много мелких частных компаний, которые более конкурентоспособны. Но кризис в таких условиях приведет к тому, что государственные компании, скорее всего, просубсидирует Внешторгбанк или Сбербанк, а мелким частным предприятиям позволят умереть. Такие процессы могут происходить во всех секторах экономики. В результате в стране останутся наименее конкурентоспособные на мировом рынке активы, которые будут доить бюджет на предмет субсидий. Это потянет за собой неустойчивость банковской системы и в целом понизит конкурентоспособность экономики. Мы видим, что пока политика властей такова, что они спасают государственные компании, но не проявляют такого рвения в спасении частного сектора, особенно когда речь идет о среднем и малом бизнесе. Пока мы больше наблюдаем рейдерство, захват частного сектора госкомпаниями, нежели создание благоприятных условий для конкуренции.

Допустим, массового банкротства в реальном секторе все-таки удастся избежать, что тоже не является невозможным сценарием. И допустим, в стране произойдет девальвация, которая повысит конкурентоспособность малых и средних предприятий на внешних и на внутренних рынках. Тогда малый бизнес сможет довольно активно наращивать объемы выпуска и привлекать инвестиции под свое производство. Это совсем другой сценарий, когда на первый план выдвигается конкуренция. При этом нужны вполне понятные решения: искоренить нерыночные привилегии государственных компаний, которые занимаются поглощениями наиболее эффективных конкурентоспособных предприятий, как произошло с "Евросетью" на наших глазах. В этом случае самое главное - обеспечить конкуренцию всеми доступными средствами правового государства.

Народная приватизация

Опросы стран с переходной экономикой показывают, что их население осуждает приватизацию с ее последствиями и до 70% граждан считают необходимым передел собственности после приватизации. Таковы настроения в обществе сегодня. Если мы хотим успешно развиваться, нам придется найти способ приватизации, которая будет эффективна не только с точки зрения создания конкурентной среды, но и с точки зрения отношения большинства населения к легитимности этой собственности.

Один из вариантов - народная приватизация через пенсионную систему. Пенсионной системе сейчас нужны деньги. Эти деньги правительство пытается собрать с помощью налогов. Россия - единственная страна в мире, которая решила повысить налоги на волне кризиса, все другие страны их понижают. Альтернативой этому является народная приватизация, когда предприятия отдаются пенсионерам - то есть тем, кто создавал все эти богатства в советские времена. Это может быть одним из ответов на проблему, которую придется решать. От способа ее решения будут напрямую зависеть темпы роста российской экономики.

* * *

Мы прорисовали несколько основных сценариев того, как могут развиваться события после кризиса. Эти сценарии требуют разных решений. Но есть то, что их объединяет: все эти решения идут вразрез с общественными настроениями в России, в ее элите. Казалось бы, вывод получается пессимистичным. Но урок августа 1998 года состоит в том, что кризис способен резко поменять общественные настроения, причем в конструктивную сторону. Консенсус, который возник тогда между властью и обществом, позволил быстро справиться с накопившимися проблемами, результатом чего стало десятилетие беспрецедентного экономического роста.