Сначала о хорошем. Вот уже почти десятилетие российская экономика, а вместес ней крупный бизнес, растет. Правда, в последнее время рекордно низкими темпами, но зато появился повод для гордости: обрабатывающие отрасли наконец заметно опережают в росте сырьевые. И даже международный кризис, похоже, затронул в основном биржевых спекулянтов. Население все равно их недолюбливает, так что волноваться вроде бы особо не стоит. К тому же и в кризисах есть своя прелесть - они дают очищающий эффект, помогают утвердиться сильнейшим.
Теперь о тревожном. Кризис все же гораздо глубжеи серьезней, чем это демонстрируют фондовыеиндексы. Обычно разговоры о кризисе так или иначе скатываются к монетарным мотивам и в конце концов - к банальной ликвидности. И тутвозникает неубиенный аргумент в виде накопленныхза годы благополучия огромных госрезервов. Ноне видеть за монетарными сюжетами так называемого реального сектора - это все равно, что рассуждать о проблемах автомобильногодвигателя в терминах топливной системы. Да, у нас есть объемистый запасной бак, и слава богу. Однако если топливо подается в изношенный двигатель древней "копейки", то достоинства этого бака становятся уже не столь очевидными.
Аналогия с "копейкой" нам, к сожалению, близка. Российский бизнес крайне неэффективен. Рейтинг свидетельствует, что по производительности труда мы кратно уступаем не только развитым, но и многим развивающимся странам. Похожая ситуация с использованием средств финансовой системы, безумной стоимостью трудовых ресурсов. И чтосамое главное - нет обнадеживающей динамики: за времясоставлениярейтинга (с 1995 года) отставание в эффективности практически не уменьшилось. Не помогли ни шоковая терапия 90−х, ни благополучие 2000−х.
Впрочем, выход из тупика известен. Общимместом уже стал тезис о переходе к инновационному путиразвития. И вобсуждаемойныне Концепции-2020 направления этого развития впервые прописаны довольно подробно.
Однако почти все мы пребываем в опасном заблуждении по поводу инноваций. Дело в том, что их нет. Точнее, инновационныепроцессы, безусловно, идут, но масштаб их просто неприличен. Так, согласно данным, полученным при составлении рейтинга, объем финансирования НИОКР большинством крупнейших компаний значительно уступает ассигнованиям на корпоративные вечеринки. И говорить о движении по инновационному пути как минимум наивно.
Более того, нет особых предпосылок к массовым инновациям. Во-первых , на инновациинет спроса. Особенно на масштабные. Риски внедрения велики, срок окупаемости тоже, стимулов со стороны государства практически никаких. Да простят меня в "Газпроме", но если там кто-то озабочен инновациями, то это можно сравнивать только с миссионерством. Зачем, если можно просто повысить цены? Или в крайнем случае закупить готовые новинки за рубежом, что проще, дешевлеинадежнее. Во-вторых , не густо и с предложением. Значительная часть производств и лабораторий безнадежно устарела и не способна выдавать современные образцы техники. Но главное - кадры, утерянымногие инженерные школы, на созданиекоторых были потрачены десятилетия. Мне довелось закончить МАИ в начале 80−х, и нас тогда именовали"отрыжкой Хрущева". Дело в том, что за два десятилетия до этого одиозный генсек сделал ставку на баллистические ракеты и сгоряча упразднил несколько военных авиационных училищ. Ошибку вскореисправили, однако почти всему нашему выпуску пришлось вместо занятий проектированием отправиться авиационными техниками в армию - за двадцать лет при застойном-то щедром финансировании закрыть кадровую брешь так и не удалось. Наконец, в-третьих , не отработаны механизмы сопряжения инновационного спроса и предложения. Даже имеющиеся робкие ростки с огромным трудом находят друг друга.
Уникальнейший шанс инновационного прорыва дало перевооружениеэлектроэнергетиков. Многомиллиардные заказы (вот он, долгожданный спрос) могли сынициировать просто феерический взлет энергомашиностроения. И... ничего не получилось. Точнее, получилось, но не у нас. В России же пока оживилась лишь кабельная промышленность. На большее не хватило ни кадров, ни мощностей, ни разработок. Таких примеров за последние годы можно привести изрядно.
Напрашивается вопрос: а как же с опережающим ростом обрабатывающих отраслей? В "Эксперт-400" он проявился в основном в автомобилестроении, ВПК и пищевой промышленности. Однако в первом случае пока следует говорить не столько о машиностроении, сколько о своеобразном виде оптовой торговли (локализация большинством производителей под разными предлогами тормозится). Что касается инновационного потенциала ВПК, то он огромен, но наработки 70-80−х постепенно истощаются, а поток новых этой убыли явно не восполняет. С пищевкой, правда, все относительно благополучно, спасибо нашим необъятным просторам и транспортным издержкам.
Инымисловами, ни денежная политика(даже если Минфинвдругинициирует принятие комплекса налоговых льготинноваторам, это не изменит ситуацию качественно), ни осознаниеправильностиинновационного сценария развития результата не гарантируют. И даже кризис может не дать заметного эффекта обновления. Законы рынка работают слишком медленно, нужны более действенные меры.
На недавнем круглом столе в "Эксперте"(см. "Фокусировка перспективы" [1] в 37) прозвучал тезис о принуждении к инновациям. Пока признаков этого принуждения не видно. А ведь история простопресыщена примерами. Конечно, воспоминанияосталинских"шарашках", обеспечивших передовые разработки 40-60−х, морозят кровь. Но есть и куда более либеральный опыт. Когда в 80−х мировой рынок оказался затоварен устаревающими самолетами, об авиаконструкторах позаботились и быстро подняли тему авиационных шумов. Под новые требования (вдруг вспомнили о здоровье немногочисленных жителей приаэродромных территорий) за два десятилетия практическиобновили весь авиационный парк. Ничуть не менее эффективны многочисленные экологические инициативы, заставляющие пересматривать технологии и производства, и управления.
Почему быи нам не озаботиться, например, ресурсосбережением, а заодно комфортомнашихсограждан, и не ввести обязательную норму на теплопроводность эксплуатируемого жилья (в общем-то и выдумывать ничего не придется, во многих странах это ужесделали). Не очень сложно, зато эффект - целый кластер в области строительных материалов и услуг, понашим оценкам - сотни миллиардов рублей в год!Только при этом не забыть бы параллельно вложиться (придется, видимо, и из госсредств) в разработку технологий, кадры, а то этот кластер, как и в энергомашиностроении, выстроится где-то за рубежом.
Можно и более масштабно. Обновить транспортную сеть (об этом, впрочем, уже принято решение) и под это обновить дорожные технологии, а заодно и парк транспортных средств (долой коптящие раритеты). Или ввести новые экологические стандарты добычи полезных ископаемых, нормы комфорта жилья, обязать иностранные корпорации развертывание производства в Россиисопровождать созданием центров R&D... Таких инициатив пока почти нет.