Излишне оптимистические ожидания инвесторов привели к возникновению финансового пузыря на основных мировых рынках. Зависимая от нефтии западных кредитов российская экономика особенно сильно ощутила на себе его крах. Возможный путь выхода из кризиса - развитие проектов модернизации, основанных на заимствовании технологий
Виктор Полтерович: мыпо-прежнему пытаемся копироватьдействия развитых экономик, и это неможет не привести к серьезным ошибкам
Фото: Андрей Порубов
Россия испытала гораздо более серьезное падение рынков и стоимости компаний, чем развитые страны Востока и Запада. Во многомэто объясняется устаревшей и зависимой от ресурсов структурой нашей экономики, сказались стремительное падение цен на сырье ислабая развитость секторов, производящих продукцию с высокой добавленной стоимостью. По мнению заведующего лабораторией математическойэкономики ЦЭМИ (Москва) академика РАН Виктора Полтеровича, кореньпроблемы - в нехватке эффективных проектов модернизации российской экономики.
- Виктор Меерович, экономисты и аналитики называют массу причин кризиса. В чем, на ваш взгляд, основная?
- Возник пузырь, основанный на оптимистических ожиданиях. Люди были уверены, что ситуация радикально изменилась, что экономикавсегдабудет расти, что нужно вкладывать деньги, занимать их и снова покупать акции, чтобы потом перепродавать. Первый звоночек прозвучал еще в конце 2000 года: резко упал ине восстановился индекс высокотехнологичных компаний NASDAQ. Тогда это выглядело как локальное происшествие: некоторые компании потерпели убытки, но в целом рост продолжался. А затем лопнули сразу два пузыря: летом2007 года на рынке ипотечных бумаг в США и в августе 2008 года на рынке нефтяныхбумаг. Естественно, это связанные явления. Оптимизм инвесторов способствовал тому, что в экономике появилось много дешевых денег. В результате ипотечные компании выдавали кредиты людям без кредитных историй, что весьма необычно для западного ипотечного рынка. Иодновременно резко пошла вверх цена нефти, в последний год особенно быстро, и это тоже вызвало подъем оптимизма. Люди ждали, что экономика будет расти, а значит, и нефтипотребуется много. А раз предложение ограничено, она будет расти вцене и в нее можно вкладываться, чтобы потом получать прибыль. Пузырь рано или поздно должен был лопнуть. Проблема в том, что никтоне умеет предсказывать, когда именно это произойдет.
- Насколько масштабен кризис?
- Он затронул все страны, интегрированные в мировуюэкономику, в том числе и Россию. Конечно, мы знаем, что капитализм развивается циклически, иэто может быть просто очередной рецессией. Но, судя по всему, это не так. Прежде всего сомнения возникают из-за масштабов биржевого краха. В течение 2008 года стоимость американских компаний понизилась на 40%, на основных рынках Европы - более 50%. Значение сегодняшних российских индексов - менеетрети от уровня началагода. За последние 50 лет таких масштабов падения рынок не знал.
Кроме того, вызывает удивлениеполная неподготовленность Запада к кризису. Достаточно вспомнить первый антикризисный план Полсона на трех страницах. Парламент его отверг, ичерез неделю доклад увеличился уже до 150 страниц. То есть изначально просто не было никакого плана. Настораживает и реакция архитекторов современной финансовой системы, крупнейших политическихдеятелейЗапада. Такоевпечатление, что кризис подорвал основы их мировоззрения.
- В какой степени это касается принципов финансового регулирования?
- Вопрос о принципах регулирования до сих пор не до конца ясен даже в теории. Задумаемся: какмогло случиться, что в самой развитой экономике мира ипотечныекредиты предоставлялись ненадежным заемщикам, а высокие рейтинги надежности присваивались ненадежным корпорациям? На первый взгляд, ответ очень простой: финансовые структуры непрозрачны, бороться с ними нужно усилением инструментов контроля. Этой логики, кстати, придерживаются авторы большинства решений, принимаемых на высоком уровне, к примеру, G20: создадим надзорный орган - и все подправим.
- Это неверно?
- Есть более глубокая точка зрения. Так, нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц утверждает, что дело вовсе не в прозрачности. По его мнению, финансовые продукты были прозрачны, но столь сложны, что никто не был в состоянии их понять. "Даже если бы все условия этих контрактов оказались обнародованы, - говорит Стиглиц, - ни один смертный не получил бы дополнительной полезной информации о рисках. Избыток информацииэквивалентен ее полномуотсутствию". И вслед за ним многие эксперты указывают: причина нынешнего кризиса в том, что американский рынок развил очень сложную систему деривативов и таким образом породил возможность поддерживать крайне рискованныесделки, перекладывая риски на других агентов.
Думаю, в результатебудут установлены жесткие ограничения на производные инструменты. Во-первых , произойдет чистостихийное упрощение финансовых инструментов. Инвесторы будут неохотнопокупатьценныебумаги, риск приобретения которых плохо оценивается. Во-вторых , упрощение пойдет в силу усиления контроля. В дальнейшем при создании новых финансовых инструментов надзорные органы будут следить, чтобы их использование не вело к увеличению рисков. Можно ожидать дальнейшего сокращения объемов торговли производными ценными бумагами. Думаю, эти объемы не восстановятся в течение длительного времени. Кроме того, финансирование примет более непосредственный характер, в частностибольшую роль будут играть прямые иностранные инвестиции. Впрочем, даже они не всегдаполезны.
Деньги в трубу
- Как, на ваш взгляд, финансовый кризис отразится на российской экономике?
- Последние годы мы очень быстро росли, и постоянно шли споры - за счет нефти или не за счет нефти. Если буквально, говорить "за счет" - вроде бы неправильно: производство нефти за эти годы почти не увеличивалось, а другие отрасли демонстрировали значительный рост, к примеру сфера услуг, строительство и даже отдельные подотрасли машиностроения. Но если все-таки посмотреть глубже, то выясняется, что доходы от экспорта сырья играли решающую роль, хотя и непрямымобразом. Они способствовали расширению производства по трем каналам. Во-первых , добывающие компании вкладывали не тольковдобычу, но и в смежные отрасли. Во-вторых , увеличивалисьдоходы населения и, значит, спрос на потребительские блага. Наконец, нефтяные доходы шли в бюджет и позволяли ему наращивать государственные инвестиции.
Сейчас этот процесс пойдет в обратном направлении. Цена нефти уже не вернетсяк прежним значениям. До какого уровня она упадет, не очень ясно. Долгосрочный график динамики нефтяных цен за последние полвека показывает, что их базовый уровень в приведенных значениях 2006года - порядка 20 долларов. Конечно, никто не умеет прогнозировать цены на нефть. Но нельзя исключить, что цена нефти может на длительный период оказаться не только в районе 50 долларов, но и в районе 30. В этом случае двигатель роста, который позволил нам в последнеевремяувеличивать ВВП темпами 7 - 8% в год, простопрекратит существование.
Кстати, из-за падения доходов нам в ближайшее время предстоят потрясенияна рынке недвижимости. Здесь сложилась особая ситуация. Даже если бы не произошел мировой кризис, у нас через некоторое время должен был бы лопнуть пузырь на рынке жилья. Его масштабы, конечно, различны в регионах и в Москве. В столице около 30% всех строящихся квартир приобретались инвесторами для перепродажи. То есть люди покупают квартиры не как благо, а как аналог акции. А это порождает пузырь, и рано или поздно он должен лопнуть. Тем более наши банки и ипотечные компании действовали ровно по тому же принципу, что и американские - выдавали кредиты, не обращая внимания на кредитоспособность заемщика. Тут сыграл роль и политический фактор - правительство требовало развиватьипотечное кредитование. В итоге, когда начался кризис, емупришлосьвыделить АИЖК 60 млрд долларов, чтобы хотя бы как-то развязать ситуацию на ипотечном рынке (о дополнительных 200 млрд долларов мы узнали после интервью. - Ред.). Эта похожесть действийроссийского и американского правительств очень настораживает. Мыпо-прежнему пытаемся копироватьдействия развитых экономик, и это неможет не привести к серьезным ошибкам.
- Политика поддержки проблемных отраслей деньгами из Стабфонда себя не оправдывает?
- Весь старый механизм роста себя исчерпал, а нового пока не придумано. При этом мнекажется, что насыщение рынка деньгами, котороесейчаспроисходитпо разным каналам, не создасттакогомеханизма;оно может толькозамедлить кризисные явления. Мы уже знаем, что реакция рынка на такие меры отчасти даже негативна. Мы насыщаем экономику деньгами, на эти деньги покупаются доллары, которые выводятся из страны. Ничегохорошего в этом нет, это просто увеличивает потенциальную инфляцию.
Краткосрочные меры могут быть разными, но я хотел бы сказать о долгосрочных. Нужно задуматься над более общей проблемой: за счет чего страна, которая не является передовой, может догнать развитые страны? Какие у нее могут быть преимущества? Пожалуй, единственныйясный ответ наэтот вопрос дал известный экономист Александр Гершенкрон. Он писал о преимуществе отсталости - возможности заимствовать технологии и институты, которые развиты передовымистранами. Почему это шанс? Потому что занимать их, хотя и сложно, все же проще и дешевле, чем создавать новые. Были даже специальные подсчеты: технологии - примерно втрое.
- В принципе все институты нашаэкономикатак или иначе заимствовала на Западе. В чем ошибка?
- Основная наша ошибка (как, впрочем, и большинства других развивающихся стран) - в стремлении заимствовать слишком продвинутые институты, которые в наших условиях эффективно функционировать не могут. Вспомним пятиуровневую шкалу подоходногоналога, рынок ГКО, рыбные аукционы и тому подобные вещи. Я думаю, мы поспешили с развитием финансового рынка, это инструмент тонкойнастройки, острая потребность в котором возникает на стадии быстрого инновационного развития. Не случайно бурное развитие финансовых рынковв Европе имело местов 1980−е годы, когда развитие стало основываться на высоких технологиях.
Но если мы опираемся не на принципиально новые технологии, а заимствуем уже готовые (хотя заимствование предполагает сложную работу по модификации), то финансовыерынки не так необходимы. Как, кстати, и венчурные фонды, которые являютсяагентами финансового рынка: основа работывенчурного фонда - покупка акций перспективного проекта на ранней стадии и продажа на стадии, когда проектобнаруживаетэффективность. Впервую очередь нужна надежнаябанковская система, которая у нас так и не создана. У нас нет механизма эффективного кредитования. Кстати, есть даже работы, которые показывают, что преждевременное развитие финансовых рынков мешает развитию банковской системы. Если для компании сравнительно легко получить деньги на финансовом рынке, то у банка отсутствуют стимулы к мониторингу заемщика.
Пора укреплять банки
- В чем конкретно выражается слабость нашей банковской системы?
- В том, что она мало кредитуетпроизводство. У нас значительная часть средствнакапливается ввиде золотовалютных резервовибюджетных фондов. Это не совсем нормальная ситуация, когда частный сектор испытывает потребность в кредитах и занимает на западном рынке. Если мы накапливаем резервы, мы продаемресурсыи не полностью используем полученную выручку, значит, несем реальные потери. Один из довольно неожиданных выводов состоит в том, что огромныйуровень резервов даже при хороших фундаментальных показателях неспасает отдраматического бегства капитала. Казалось бы, мынакопили столько, что инвесторы от нас никогда не убегут. Но так лишь казалось... Накопление резервов - вещь необходимая, но в разумных объемах. Если бы полученные от продажи деньги в большей мере использовались на кредитование бизнеса, он не был бывынуждензаниматьна международном рынке, и оснований длякризиса в России было бы гораздо меньше.
Чтобы резервы не накапливались избыточно, надо было создавать модернизационные проекты, которые предъявляли бы спрос на валюту. Сейчасу насуже не будет такого притока валюты, но рецепт, на мой взгляд, остается - необходимы модернизационные проекты, которые могли бы стать основой для роста. Нужно поддерживатьконкретные проекты, а не просто удерживать фирмы на плаву.
- То есть вы предлагаете, чтобы резервы использовались напрямую для финансирования проектов предприятий?
- Да, и для этогонеобходимаработо-способная банковская система, которая кредитовала бы предприятия. И, кроме того, должно быть налажено взаимодействие государства, бизнеса и общества, взаимодействие, в процессе которого возникали бы модернизационные проекты. А банковская система нужна для обслуживания инвестиционныхпроектов. Банк - это орган, который можетнапрямуюконтактировать с конкретными заемщиками, определяя их конкурентоспособность, выясняя, насколько их проекты эффективны. Это очень важная функция банка, которую финансовый рынок в наших условиях выполнятьне в состоянии.
- Сейчас, когда банки эту функцию выполняют плохо, может, лучше давать деньги напрямую реальному сектору?
- Без банковской системы мы все равно не обойдемся. Раньше у банков были альтернативные возможности заработка, в частности спекуляция на финансовых рынках. А вот крупные и надежные проекты, которые они могли бы финансировать, отсутствовали. Эти обстоятельства и мешали развитию банковской системы.
-Возьмем машиностроение: 80% фондов изношены, идаже есть проекты модернизации. Но банки денег не дают: рентабельность низкая, сроки окупаемости высокие.
- Иногда риски, с которымисталкиваются банки, слишком высоки, и в этом случаенужно вмешательство государства. Не обязательно прямое финансирование, иногда можно просто выдать определенные гарантии. Очень важно, чтобы политика правительства была предсказуема. "Эксперт" публиковал интервью с руководителем одной крупной нефтянойкомпании. Так менеджер сказал, что они вышли спроектомразвития нефтеперерабатывающей отрасли в правительство, а там не проявили особого интереса. Похвалили, и все. Тогда нефтяники решили, что без гарантий правительстваони строить новые заводы не будут. А ведь создание мощной нефтепереработки - это логичный путь развития для нефтедобывающей страны.
- Насколько выгодно заимствовать технологии на Западе. Да и многие компании, кпримеру Alstom и Bombardier, не хотят передавать технологии российским партнерам.
-В каждом случае это проблема выбора. Есть самыеразные каналыи способы заимствования. Вы можете купить патент илиправона использования технологии, организовать совместноепредприятие или купитьпредприятие за рубежом.
В большинстве случаев совершенно ясно: создавать свое - дороже. Чтобы процесс заимствования был выгоден, нужнаподдержка государства. Одно дело, когда отдельная фирма покупает патент и хранит новую технологию в секрете, чтобы получить преимущество над конкурентами, другое - когда государство помогаетприобрести патент и стремится к тому, чтобы новая технология была доступна всем.
У нас созданы многочисленные институты развития - технопарки, свободные экономические зоны, информационные центры и т.п. Их деятельность надо скоординировать и ориентировать на заимствование технологий.
- Сейчас выдвигается множество предложений в части государственной политики. А какая стратегия для бизнеса оптимальна?
- Недавно я был на организованном "Экспертом" конгрессе быстрорастущих компаний среднего бизнеса - так называемых "газелей". Ряду компаний действительно удалось создать новые технологии, но продают они свою продукцию за границу. Это типичнаяситуация для тех наших (немногих) фирм, которые развиваются на принципиально новых технологиях: они обнаруживают, что внутри страны их продукция не находит спроса. Изобретения надо приветствовать, носейчас это не путь для большинства. А большинство хорошо развивающихся фирм заимствуют, причем невсегда самоепередовое - отбирают то, что сейчас выгодно, что может быть модифицировано и внедрено. Я думаю, это общий рецепт.
Благодарим за помощь в организации интервью экономический факультет УрГУ им. А.М. Горького