Эксперт Российского института стратегических исследований: Военные лучше политиков понимают ценность реальных дел

В Киргизии проходит международная конференция "Внешнеполитическая ориентация стран Центральной Азии в свете глобальной трансформации мировой системы международных отношений", передает корреспондент ИА REGNUM.

В рамках конференции свой доклад озвучил эксперт Российского института стратегических исследований Аджар Куртов. Тема доклада: Проблема обеспечения региональной безопасности и внешнеполитических приоритетов стран Центральной Азии в свете существования ОДКБ.

ИА REGNUM приводит текст доклада полностью.

С самого момента распада Советского Союза его территория превратилась в зону конкуренции и противоборства различных мировых центров влияния. К наиболее активным игрокам относятся Соединенные Штаты, Китай, Россия, Европейский союз и мусульманский мир. Последний представлен как отдельными странами и официальными исламскими организациями, так и нелегальными радикальными исламистскими структурами. Почти все из перечисленных игроков, кроме Китая, занимающего особую позицию, так или иначе, были заинтересованы в сокращении влияния России на постсоветском пространстве и укреплении за счет этого собственных позиций в этом регионе.

При этом наибольшую активность в реализации данного курса проявляли Соединенные Штаты, использующие для этого как правительственные, так и неправительственные, в том числе коммерческие структуры. Выделяемые на эти цели огромные средства во многих случаях сыграли свое дело: в 90-ые года прошлого века Вашингтону удалось переориентировать и вовлечь в собственную орбиту правящие круги целого ряда постсоветских государств.

Кроме этого, очевидно, что Содружество Независимых Государств (СНГ) все больше и больше теряет свое значение как межгосударственное интеграционное объединение. Одновременно с этим происходит и сокращение влияния России на постсоветском пространстве. В настоящее время уже можно говорить о дроблении СНГ по признаку внешнеполитической ориентации на де-факто самостоятельные структуры.

Ориентация на Россию пока сохраняется в Белоруссии, Армении, Казахстане, Таджикистане, Киргизии и Узбекистане. Знаковым моментом здесь выступает то обстоятельство, что все эти страны являются членами ряда региональных организаций, преследующих экономические или военно-политические цели, - Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС).

С другой стороны, в официальном внешнеполитическом курсе значительного числа стран была поднята на щит теория так называемой многовекторной дипломатии, на практике представляющей собой новую "восточную хитрость" - тривиальное, лицемерное и беспринципное лавирование в политике. Успешность такого лавирования весьма спорна, поскольку речь пока идет только о кратковременных преимуществах, получаемых главным образом политическими и управленческими элитами центральноазиатских государств. Именно они действительно сумели и укрепить свои позиции, причем в основном с опорой на чисто авторитарные методы правления, и извлечь вполне осязаемые материальные дивиденды. Однако центральноазиатские общества на самом деле в результате такой политики во многом лишились стратегической перспективы: обрести с опорой на своих подлинных союзников возможность занять лучшее место и в системе международных отношений и в распределении международного разделения труда.

С чисто исторической точки зрения политика многовекторности явно напоминает стратегию, использовавшуюся в прошлом кочевниками евразийских степей. Не имея на территории своего проживания сколько-нибудь крупных культурных центров, городов, объектов промышленного производства, эти кочевники легко меняли своих союзников, предавая одних и переметываясь к другим, а зачастую и без особых колебаний оставляя места своих прежних кочевок. Не случайно эту характерную черту кочевников хорошо уловили, например, китайские кинематографисты, снявшие тридцатисерийный художественный фильм о Чингисхане. В этом кинофильме китайцы прекрасно показали, что какие бы клятвы не давали вожди кочевых племен и родов, какие бы родственные узы их не связывали, - все предается ради собственной конъюнктурной выгоды. Вероятно поэтому, а не только из-за антиисторических претензий на казахское происхождение Чингисхана, этот китайский кинофильм был критически встречен в Казахстане.

Я полагаю, что прошедший период независимости наглядно показал, что именно пришедшие к власти в Центральной Азии политические лидеры и элиты, а не только внешние геополитические игроки повинны в том, что до сих пор в регионе так и не создан эффективный механизм обеспечения безопасности. В этом обстоятельстве сокрыт и самый безрадостный момент: никто не захочет признавать своих ошибок, ронять "свое лицо" перед собственным народом, а потому мы и дальше постоянно будем сталкиваться с торможением здравых идей, намерений и проектов.

Многовекторность внешней политики уже обросла толстым слом различных мифов, в которых эта позиция превозносится до небес, зачастую с использованием грубых искажений реальных фактов. Приведем только два примера из практики государства, которое наиболее широко использует тезис о ценности проведения многовекторной дипломатии - Казахстана.

В СМИ и научной литературе Казахстана без особого труда можно найти утверждение о том, что руководство республики, якобы, мудро и добровольно отказалось в свое время от обладания ядерным оружием, что повысило роль этого государства на мировой арене и с благосклонностью было встречено всем мировым сообществом. На самом деле подобный шаг никакого отношения к добровольности не имел: не искренние миролюбивые намерения правительства Казахстана стали его причиной. На этот шаг пошли под давлением внешних обстоятельств. Ни одна из стран Центральной Азии не была в состоянии заполучить реальное обладание ядерным оружием. На момент распада Советского Союза такое вооружение в регионе находилось только на территории Казахстана. Но это обстоятельство еще нисколько не означало, что новые казахстанские власти получили контроль над этим оружием. Контроль оставался за Москвой, ядерные силы бывшего СССР были выделены в особый род войск - Объединенных стратегические силы СНГ, договоренности стран СНГ по которым сводились к согласию с тем, что эти силы не переходили полностью под национальную юрисдикцию.

В то же время руководство Казахстана действительно пыталось объявить все воинские части и военные объекты, находящиеся на территории республики своей собственностью. В Казахстане на тот момент оставались две ракетные дивизии с установками шахтного базирования: в Державинске и в Жангиз-Тобе. Они насчитывали свыше одной тысячи боевых зарядов, в том числе мощнейшие боеголовки по 550 килотонн. Кроме этого на территории Казахстана вблизи Семипалатинска базировались 40 стратегических бомбардировщиков Ту-95МС с 240 ядерными крылатыми ракетами.

Кроме этого в Казахстане имелись склады крылатых ракет и тактических ракет с ядерными боеголовками, находившимися на вооружении не специальных советских ракетных войск стратегического назначения, а двух ракетных бригад сухопутных войск. Данные воинские части подпали под заключенный Договор о сокращении ракет средней и меньшей дальности, но сама военная техника некоторое время находилась на складах в районах Балхаша и Семипалатинска.

У казахстанского руководства, конечно, был определенный соблазн присвоить это ядерное оружие и, тем самым, объявить республику ядерной державой. Интересно отметить, что некоторые казахстанские дипломаты, с которыми мне приходилось встречаться, откровенно намекали, что в тот период - в начале 90 годов прошлого века, казахстанскому руководству даже некоторые внешние силы советовали воспользоваться данным шансом и превратиться в первую ядерную исламскую страну (отметим, что Пакистан обзавелся ядерным оружием позднее). Хотя мои визави и не раскрывали сведений о том, представители какой из стран досаждали советами президенту Назарбаеву, по некоторым косвенным признакам можно предположить, что таковыми могли быть, в частности, иранцы. По крайней мере, примерно в тот период происходят информационные скандалы, о якобы имевших место продажах нескольких ядерных боеголовок из Казахстана в Иран.

Однако реально у политического руководства Казахстана не было никаких шансов обзавестись ядерным оружием, поскольку этого не желали допускать не только мировые ядерные державы, но и даже партнеры Казахстана по СНГ. Когда одновременно с принятием дополнительных учредительных актов СНГ (Алма-Атинской декларации) в декабре 1991 года делегация Казахстана попыталась прозондировать почву на предмет дальнейшего движения в направлении обладания ядерным оружием, - они отказались поставить свою подпись в Соглашении о совместных мерах в отношении ядерного оружия под обязательством присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия от 1968 года в качестве неядерного государства, то это вызвало отрицательную реакцию России, Украины и Белоруссии, поскольку в частности два последних государства это сделали. В итоге пришлось вмешаться еще и США и Франции, чтобы казахстанская элита распрощалась с мечтаниями о ядерном статусе. Все визитеры из Вашингтона однозначно заявляли, что они согласны на сохранение ядерного статуса только за Россией и не за кем иным. В итоге все ядерное оружие с территории Казахстана было убрано. 21 апреля 1995 года казахстанские власти официально уведомили мир о том, что Казахстан стал полностью безъядерным государством.

Второй пример: в том же Казахстане любят превозносить тезис о том, что многовекторная дипломатия якобы позволила привлечь в страну многомиллиардные инвестиции. Это также является полуправдой, поскольку весьма любопытен экономический аспект: почему же ведущие зарубежные кампании стали вкладываться в экономику Казахстана. И здесь-то и выясняется, что основной причиной стала не многовекторность курса казахстанского руководства, а тривиальная сдача экономических национальных интересов в пользу зарубежных партнеров.

Явный националистический уклон пришедшей к власти на волне развала СССР политической элиты вынуждал последнюю искать способы уменьшения своей зависимости от России, а также пытаться изменить демографическую структуру населения республики путем искусственного вытеснения из нее представителей нетитульных наций. Путем к реализации такой политики стало широкое привлечение транснациональных, в основном западных компаний к освоению и эксплуатации месторождений углеводородов Казахстана.

В 90-е годы прошлого века Казахстан упорно сопротивлялся приходу в республику российского бизнеса, зато широко открыл дверь для американских, английских, французских, итальянских компаний. Причем условия заключенных с ними контрактов в большинстве случаев были явно невыгодными и даже кабальными для Казахстана. Большая часть доходов уходила новым партнерам Казахстана, в то время как последние не несли серьезных обязательств по подписанным контрактам, в частности в отношении соблюдения экологических норм. Не последнюю роль в этом сыграл фактор коррупции, поразившей казахстанское руководство, включая и президента государства - Нурсултана Назарбаева (примером чего выступает известное дело "Казахгейт"). Казахстан тем самым рисковал превратиться в очередную страну третьего мира, служащую сырьевым придатком высокоразвитых государств.

Курс казахстанского руководства вполне устраивал власти западных государств, поскольку он решал не только задачу экономического плана - получения западными компаниями сверхприбылей, но и соответствовал политическим целям правительств Запада - оторвать Казахстан от России и не допустить возрождения в новой форме объединения бывших советских республик.

В ситуациях, когда власти слабы - они активно завлекают иностранный капитал, представляя дело таким образом, что в Казахстане созданы чуть ли не самые лучшие в СНГ условиям для инвестирования, а когда наступает удобный момент, власти вполне могут "кинуть" пришедших партнеров. Ведь в кризисном 1998 году, когда Назарбаев даже вынужден был пойти на досрочные выборы, Казахстан продал за 0,5 миллиарда долларов свою долю (14,29%) в Кашаганском месторождении двум новым участникам Северо-Каспийского проекта: японской Inpex Nord Ltd. и американской Phillips Petroleum Co. Эксперты часто в этой связи обращают внимание еще на один существенный аспект: казахстанская бюрократия сначала распродает иностранцам за бесценок свои активы, а затем выкупает их за гораздо большие суммы. В том же Северо-Каспийском проекте в 2005 году Казахстан выкупил у BG Group 8,33% акций за 630 миллионов долларов. Эксперты полагают, что здесь имеет место комбинация "распиливания" бюджетных денег. В ситуации, когда Казахстан набрал некоторый "жирок" золотовалютных резервов, иностранцев стали терроризировать гигантскими претензиями: с консорциума Aqip KCO первоначально власти требовали компенсацию экологического ущерба в 40 миллиардов долларов, снизив затем размер претензий в 10 раз. Схожая ситуация складывается в отношении консорциума Karachaganak Petroleum Operating, разрабатывающего газоконденсатное месторождение в Западно-Казахстанской области. Против этой структуры власти выставили экологические претензии на сумму 1,8 миллиарда долларов.

В любом случае именно такие восточные хитрости мешали и продолжают мешать формирования в Центральной Азии эффективной системы безопасности. Костяк же такой системы уже продуман и даже частично создан. Им выступает ОДКБ. С распадом СССР каждое постсоветское государство встало на путь создания своих собственных вооруженных сил. При этом фактически никто, кроме Российской Федерации, не спешил включать собственные военные формирования в какую-либо коллективную систему. Изначально обозначилась группа стран, демонстративно игнорировавших коллективные мероприятия оборонного характера. Так, Украина проводила собственную особую политику. Например, Киев добился фиксации в Соглашении о вооруженных силах и пограничных войсках, принятом 30 декабря 1991 года, нормы о том, что Украины будет создавать собственные вооруженные силы уже с 3 января 1992 года. Молдова и Туркменистан заявляли о своем стремлении к нейтральности. Грузия, напомним, официально вошла в СНГ только осенью 1993 года. Сам же основной документ Содружества - Устав СНГ, где коллективной безопасности и военно-политическому сотрудничеству посвящен раздел III, также еще не был принят. Однако в учредительных документах СНГ его участники, тем не менее, брали на себя определенные обязательства: сохранять и поддерживать под объединенным командованием общее военно-стратегическое пространство, включая контроль над ядерным оружием; совместно гарантировать необходимые условия размещения, функционирования, материального и социального обеспечения стратегических вооруженных сил; проводить согласованную политику по вопросам социальной защиты и пенсионного обеспечения военнослужащих и их семей.

30 декабря 1991 года главы государств СНГ даже подписали Соглашение по стратегическим силам, предусматривающее наличие объединенного командования для таких сил. Причем под стратегическими силами понимались объединения, соединения, части, учреждения, военно-учебные заведения ракетных войск стратегического назначения, военно-воздушных сил, военно-морского флота, противовоздушной обороны, управления начальника космических средств, воздушно-десантных войск, стратегической и оперативной разведки, ядерно-технические части, а также силы, средства и другие военные объекты, предназначенные для управления и обеспечения стратегических сил бывшего Советского Союза. 14 февраля 1992 года было принято Соглашение о статусе стратегических сил. Однако эти документы вскоре были позабыты руководством стран СНГ.

Возникшее на обломках СССР СНГ на самом деле в малой степени было обеспокоено тем, чтобы заполнить вакуум, образовавшийся после исчезновения того баланса сил, который обеспечивал мир на протяжении нескольких десятилетий. Для новых элит стран СНГ гораздо более важным представлялись открывшиеся возможности перераспределения собственности и власти в своих узкокорыстных интересах.

Договор о коллективной безопасности (ДКБ), который был подписан 15 мая 1992 года в Ташкенте (отсюда его второе неофициальное название - "Ташкентский договор") сроком на 5 лет с последующим продлением. Под этим документом поставили подпись и соответственно участниками ДКБ являлись Республика Армения, Республика Казахстан, Кыргызская Республика, Российская Федерация, Республика Таджикистан.

В соответствии с упомянутым выше документом государства-участники ДКБ взяли на себя обязательство не вступать в военные союзы или принимать участие в каких-либо группировках государств, а также действиях, направленных против другого государства-участника ДКБ. Государства-члены ДКБ обязались консультироваться друг с другом по всем важным вопросам международной безопасности, затрагивающим их интересы, и согласовывать по этим вопросам позиции.

В случае возникновения угрозы безопасности, территориальной целостности и суверенитету одного или нескольких государств-участников ДКБ, либо угрозы международному миру и безопасности государства-члены обязались незамедлительно приводить в действие механизм совместных консультаций с целью координации своих позиций и принятия мер для устранения возникшей угрозы. Договор предполагал образование Совета коллективной безопасности.

В 1995 году Совет коллективной безопасности утвердил Концепцию коллективной безопасности государств-участников ДКБ. Данный документ представлял собой совокупность взглядов государств на предотвращение и устранение угрозы миру, совместную защиту от агрессии, обеспечение суверенитета и территориальной целостности. В известном смысле Концепция являлась попыткой развить и конкретизировать сформулированные в предельно общей форме нормы Ташкентского договора. Возможно именно в силу этого в итоге такой подход не получил единодушного одобрения всеми членами ДКБ (Азербайджан не подписал Концепцию, а Белоруссия подписала с оговорками).

Концепция включала в себя основы военной политики, основы обеспечения коллективной безопасности, основные направления и этапы создания системы коллективной безопасности. В качестве основных направлений создания системы коллективной безопасности в документе назывались: сближение основных положений законодательных актов государств в области обороны и безопасности, проведение регулярных консультаций по проблемам военного строительства и подготовка вооруженных сил государств, выработка общих подходов к военным вопросам. Само формирование системы коллективной безопасности предполагалось осуществлять поэтапно, с учетом развития военно-политической обстановки в мире.

На первом этапе предусматривалось реализовать следующее: в основном завершить создание вооруженных сил государств-участников; разработать программу военно-технического сотрудничества и приступить к ее реализации; разработать и принять правовые акты, регламентирующие функционирование системы коллективной безопасности.

На втором этапе предполагалось: создать коалиционные (объединенные) группировки войск (сил) для отражения возможной агрессии и провести планирование их применения; создать совместную (объединенную) систему противовоздушной обороны; рассмотреть вопрос о создании объединенных вооруженных сил.

На третьем этапе предполагалось завершить создание системы коллективной безопасности государств-участников ДКБ.

Одновременно (в тот же день) с принятием Концепции в ДКБ были приняты Соглашение о создании объединенной системы противовоздушной обороны (ОС ПВО) и Основные направления углубления военного сотрудничества государств-участников ДКБ.

Намеченные планы так и не удалось воплотить в жизнь. Заявления руководителей глав государств СНГ о своей готовности создать общую систему коллективной безопасности на практике не подкреплялись необходимыми шагами в данном направлении. В условиях острого социально-экономического кризиса, наличиствующего практически во всех странах Содружества, правительства искали возможность получения любой материальной помощи со стороны других стран. Соединенные Штаты и государства Западной Европы, предоставляя периодически такого рода помощь, сопровождали ее негласными требованиями политического характера. В числе последних было "пожелание" к руководству новых независимых государств не проявлять активность в формировании межгосударственных структур, способных конкурировать с интересами Запада. При этом активно эксплуатировался тезис о возможности возрождения "имперских амбиций" России.

По прошествии установленного пятилетнего срока действия заключенного в Ташкенте Договора ряд государств отказались подписать протокол о продлении его действия и тем самым покинули ряды членов ДКБ. В числе таких государств оказались Грузия, Азербайджан и Узбекистан. Между тем уже во второй половине 90-х годов обозначились новые нетрадиционные угрозы и вызовы безопасности странам СНГ, связанные, прежде всего, с активизацией международного терроризма и других проявлений экстремизма, незаконным оборотом наркотических средств, организованной преступностью, контрабандой оружия и нелегальной миграцией.

На Сессии Совета коллективной безопасности 2 апреля 1999 года в Москве был подписан Протокол о продлении Договора о коллективной безопасности. Он был ратифицирован Россией, Казахстаном, Белоруссией, Арменией, Киргизией и Таджикистаном. Протоколом предусматривалось автоматическое продление срока действия Договора на очередные пятилетние периоды. Очередной попыткой активизировать военно-политическое сотрудничество стало решение о преобразовании ДКБ.

Президенты государств - участников ДКБ 7 октября 2002 года подписали в Кишеневе Устав Организации ДКБ и Соглашение о правовом статусе ОДКБ. 18 сентября 2003 года эти документы вступили в силу. 2 декабря 2004 года Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию о предоставлении Организации Договора о коллективной безопасности статуса наблюдателя в Генеральной Ассамблее ООН. Однако сам текст Договора 1992 года при этом не претерпел качественных изменений.

Формально в нем содержатся принципиально важные положения. Так, в ст. 4 предусмотрено, что: "В случае совершения акта агрессии против любого из государств-участников все остальные государства-участники предоставят ему необходимую помощь, включая военную, а также окажут поддержку находящимися в их распоряжении средствами в порядке осуществления права на коллективную оборону в соответствии со статьей 51 Устава ООН".

Сейчас наступает новая фаза развития ОДКБ. Постепенно преодолеваются кризисные явления 90-ых годов. Еще в 2001 году были созданы Коллективные силы быстрого развертывания Центральноазиатского региона, которые комплектовались четырьмя батальонами из России, Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана с органом военного управления. Каждое государство ОДКБ выделяет в КСБР специальные подразделения постоянной готовности, которые в мирное время находятся на территории своих стран и подчиняются национальным командованиям. Экипировку, обучение и снабжение данных подразделений лежит на национальных правительствах. Но при этом вооружение, средства связи у подразделений, выделенных в коалиционную группировку, должны быть сопрягаемы, а подготовка осуществляется по аналогичным программам. В случае чрезвычайной ситуации по решению Совета коллективной безопасности ОДКБ эти формирования переходят в подчинение командования группировки и выдвигаются в указанный район в зоне их ответственности.

В рамках ОДКБ отработаны международные соглашения, регламентирующие порядок экстренной переброски подразделений КСБР с оружием в любой регион зоны ответственности ОДКБ. В частности 28 апреля 2003 году в Душанбе было принято Соглашения о создании единой системы технического прикрытия железных дорог государств - членов ОДКБ. Это значит, что в экстремальной ситуации не будет тратиться время на многочисленные согласования, связанные с пересечением границ воинскими контингентами. В ОДКБ уже провели несколько совместных учений КСБР с переброской подразделений в разные государства - члены организации: Казахстан, Киргизию, Таджикистан.

В свой актив ОДКБ может занести возвращение в ОДКБ Узбекистана. Заявление о возвращении в Организацию Узбекистан сделал в июне 2006 года, а через два месяца - 16 августа был подписан соответствующий протокол. Под флагом ОДКБ успешно функционирует база в Канте (Киргизия), вносящая свой весомый вклад в стабилизацию положения в сфере безопасности региона Центральной Азии.

В рамках организации успешно действует Соглашение о подготовке военных кадров для Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Оно было подписано в июне 2005 года на Московском саммите глав государств-членов ОДКБ. Недавно документ был ратифицирован парламентом России. По соглашению подготовка военных кадров осуществляется на безвозмездной основе. То есть направляющая сторона ничего не платит ни за обучение, ни за содержание своих граждан. Для принимающей стороны, а это, прежде всего, для России, исполнение этих норм стоит немалых денег. Россия планирует выделить на реализацию соглашения только в 2008 году 1,115 миллиардов рублей. Аналогичные суммы предусматриваются на 2009 и 2010 годы уже принятым трехлетним российским бюджетом.

Если в 2003 году в вузах Министерства обороны России из стран ОДКБ прибыло на обучение 159 военнослужащих, а в 2004-м - 388, то 2005 их число выросло до 795. В том числе на безвозмездной основе (бесплатное обучение и содержание) в российские военные вузы принято 434 курсанта и слушателя. Из них 238 человек - из Казахстана, 84 - из Таджикистана, 65 - из Армении, 39 - из Киргизии. На льготной основе (бесплатное обучение) принято 152 военнослужащих из Казахстана, 95 - из Армении, 59 - из Белоруссии, 31 - из Киргизии и 24 - из Таджикистана.

Всего на сегодняшний день в вузах Министерства обороны России обучается около 2,5 тысячи военнослужащих из Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Узбекистана. Число же прошедших обучение значительно больше. Вузы Министерства обороны РФ закончили, например, более двух тысяч военнослужащих Казахстана. Почти восемьсот из них получили высшее военное образование в военных академиях.

Неслучайно также, что именно в Центральной Азии ОДКБ решил создать крупную военную группировку из подразделений России, Казахстана, Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. Усиление военной составляющей было принято на недавнем саммите ОДКБ. Костяк новой группировки будут составлять 10 батальонов Коллективных сил быстрого развертывания центральноазиатского региона.

Военные лучше политиков понимают ценность реальных дел, а не пустых лукавых разглагольствований о многовекторной дипломатии, но не военные правят в Центральной Азии.