Сквозь мелкое сито 2

Создание Регионального венчурного фонда и зачин деятельности Российской венчурной компании заставит инвесторов провести инвентаризацию инновационного задела Северо-Запада. Результатом должны сделаться первые истории успеха или его больше объективная оценка

В

середине мая выбраны управляющие компании разом двух государственно-частных венчурных фондов - Российской венчурной компании (РВК, совокупный объем средств - 30 млрд рублей) и Регионального венчурного фонда инвестиций в малые предприятия в научно-технической сфере Санкт-Петербурга (400 млн рублей). Для Северо-Запада это означает приток капитала в перспективные высокотехнологичные проекты, а для венчурной индустрии - инициация второго этапа ее развития, на котором, по замыслу государства, пристальное чуткость должно быть обращено к научно-технической сфере. Все это неизбежно даст толчок началу масштабной инвентаризации инновационных разработок, созданных за последние 15 лет вузами, НИИ, НПО и промышленностью Северо-Запада. Можно ли будет развить на этой основе малое инновационное предпринимательство, станет ясно уже в скором будущем. Учитывая строгие критерии, предъявляемые к проектам венчурными инвесторами, отбор будет вправду жестким.

Темная лошадка

В конкурсе на право править Региональным венчурным фондом (РВФ) претендовали Российский технологический фонд (РТФ), "дочка" ВТБ - "ВТБ Управление активами" (ВТБ УА) - и УК "Лидер". Негласно фаворитом в венчурном сообществе считался РТФ - старейший в России фонд венчурных инвестиций, и все-таки конкурсная комиссия нежданно сделала отбор в пользу банковской команды.

Объясняя вывод комиссии, заместитель председателя Комитета экономического развития, промышленной политики и торговли (КЭРППиТ) Дмитрий Быков сослался на профессионализм команды ВТБ УА и проработанность заявки. Оставляя в стороне другие возможные причины, заметим, что ВТБ, тот, что в свое время ни при каких обстоятельствах не занимался венчурными инвестициями, команду впрямь собрал неплохую. Ее костяк составляют авторитетные в инновационном сообществе специалисты - Сергей Ромашев, Андрей Зюзин и Андрей Морозов. Каждый из них имеет навык работы в иностранных венчурных фондах (TL ventures, "Гленкор"), крупных инновационных компаниях (Cisco, AMD) и советах директоров технологических стартапов (I-canos и др.).

"Для инвестирования мы выбрали те области, где имеются сильные научные школы и индустриальный покупатель, а значит, есть стратегия выхода из бизнеса", - рассказывает о планах ВТБ УА ее вице-президент Андрей Зюзин. Согласно этим критериям команда ВТБ предварительно выделила три научно-производственных кластера, привлекательных для инвестирования, - энергосберегающие технологии (с базой на НПО "Светлана"), новые материалы и точное приборостроение ("Прометей", ГОИ, ИТМО-ЛИТМО) , нанотехнологии (с базой в Физико-техническом институте им. Иоффе).

"Мы будем инвестировать в компании на разных стадиях, начиная от посевной (где есть только идея) и заканчивая стадией расширения, - продолжает Зюзин. - Из семи компаний, которые мы представили на конкурс, три имеют позитивный денежный поток, три находятся "под водой" (недавно начали свою деятельность) и одна - на посевной стадии. Но потому как фонд до конца ещё не сформирован, ни о каких конкретных инвестициях изрекать нет смысла. Мы еще не провели подлинный due diligence ("тщательное изучение") - потом него все может измениться".

Потерянное поколение

Действительно, позже глубокого изучения предложенных проектов, возможно, поменяется весьма многое. ВТБ УА - не первая компания, которая может споткнуться о свойство представленных на рынке проектов. Нынешняя попытка влить венчурные гроши в хайтек - также не первая по счету. Напомним, что венчурная индустрия в России начала свою историю как раз в Петербурге и недавно отметила десятилетие. Первые венчурные фонды, на которые возлагались большие надежды сравнительно финансирования технологичных проектов, ожидания не оправдали. Во многом из-за того, что обширное научное сообщество Петербурга не смогло представить внятных бизнес-проектов , как это виделось ранее. В результате большинство фондов переквалифицировались из венчурных в фонды прямых инвестиций.

"Пока наблюдается сумасшедший подъем в традиционных секторах (ритейл, медиа, пищевая промышленность) и фонды могут обретать там до 30−40% годовой доходности, они не будут казниться с венчуром, - объясняет ситуацию управляющий фонда "Норум" Ганс Нюгорд. - Однако лет посредством пять уже будет не так немало возможностей".

Россия ныне реально сверхпривлекательна для западных фондов прямых инвестиций. Если средняя годовая доходность в Европе за последние 20 лет составляет рядом 20%, то в России фонды нетрудно получают по 40% в год. О привлекательности ведения коммерциала в России говорит красноречивый образец фонда Baring Vostok Capital Partners (среди профинансированных проектов - Yandex, Golden Telecom, "СТС медиа"), который нынешней весной объявил о создании рекордного фонда в 1 млрд долларов для инвестиций в традиционные для него сферы - телеком, финансовые структуры, сырьевые отрасли. Растет и обычный охват сделки. К примеру, тот же "Норум-1" за 11 лет своего существования инвестировал 90 млн евро в 24 компании. Новый фонд "Норум-2" составит 150 млн долларов и сделает вложения в 10−15 компаний.

Пока еще результативно доводить до западных стандартов большой бизнес, все занимаются прямыми инвестициями. Под чисто венчурные проекты, более того под телеком, венчурный фонд творить нецелесообразно, считает Нюгорд: "В России несладко вкалывать только с венчуром или только с прямыми инвестициями. Поэтому западные инвесторы совмещают вложения в крупные развитые компании с венчурными инвестициями в хайтек".

Впрочем, в этом месте им по-прежнему критически не хватает хороших проектов. "Высокотехнологичных проектов негусто в принципе, а убедительных посреди них - и того меньше, - говорит управляющий партнер фонда "Квадрига Капитал" (в портфеле две технологичные компании из 15) Райнфорд Коляйг. - Если бы такие проекты были, действующие фонды их давнехонько бы профинансировали. Инициатива правительства по созданию венчурных фондов - подтверждение того, что естественные рыночные механизмы в этой сфере не сработали".

Умерьте аппетиты

О том, что самым слабым звеном венчурной индустрии является отсутствие инновационных перспективных проектов, говорят давно. Однако не все так просто. Разные игроки подходят к проектам с разной меркой.

"Для одних инновации - это абсолютно новые прорывные технологии, которые несложно прошли бы отбор даже по жестким критериям Силиконовой долины, - рассуждает Андрей Зюзин. - Для других - годятся и поддерживающие инновации, которые развивают уже существующие, пускай и не шибко новые технологии. Однако если такие проекты могут быть коммерчески успешными, например, на внутреннем рынке, мы непременно окажем им поддержку".

С точки зрения западных фондов, план не возбраняется считывать полноценным, если он подается "в комплекте": новая разработка, защищенная интеллектуальная собственность, разработанный бизнес-план , масштабный (лучше международный) рынок для внедрения технологии, профессиональная команда во главе с амбициозным руководителем. В России таких на все сто "упакованных" проектов нет в принципе.

"Большинство идей - старенькие, многие эксплуатируют еще советские разработки, - говорит шеф Фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере Иван Бортник. - Бизнес-планы и маркетинговые исследования наши ученые готовить не умеют, команды менеджеров у них нет". Даже если фирма ориентируется на экспорт своих технологий, все упирается в предубеждение западных игроков о невысоком качестве российской высокотехнологичной продукции.

Отсюда возникает задача - большинство существующих проектов не удовлетворяют требованиям венчурных фондов. Первые компании, управляющие региональными фондами в Томске, Казани и Москве, уже с ней столкнулись. Управляющие УК "Мономах" следом тщательного изучения проектов, раньше поддержанных Фондом Бортника, написали последнему письмо, жалуясь на их полную непригодность. "Тройка диалог" в Казани все-таки отобрала немного компаний, но предложила изменить критерии поддержки посевных проектов.

"Конечно, дефицит по-настоящему качественных проектов есть, - соглашается управляющий УК "Альянс Росно" Максим Шеховцев, под контролем которого находится Московский венчурный фонд. - Тем не менее, умерив аппетиты и проведя основательный поиск, позволительно сыскать хорошие варианты. За полгода мы участливо просмотрели 200 проектов, по пяти уже структурируем сделки. Это ИТ, аппаратостроение, биотехнологии, нанотехнологии, коммуникации - все только хайтек. Кроме того, в текущее время составили шорт-лист еще из 15 компаний".

Смотрите под ноги

На одном из последних заседаний администрации Петербурга для поиска перспективных инновационных проектов полушутя-полусерьезно было предложено подключить Федеральную службу безопасности. Подобную изобретательность придется выказать всем игрокам, которые захотят вылезти на тот самый рынок. Большинство действующих фондов сформированы несколько лет обратно и в последнее пора не занимались активным поиском проектов, полагаясь на свои сайты, презентации компаний на венчурных ярмарках и выставках, а ещё на рекомендации коллег. Тем не менее незадействованным остается немалый ресурс.

По данным Комитета по науке и высшей школе, в Петербурге функционируют 329 научных организаций, 49 из них принадлежит Российской академии наук и другим академиям, имеющим государственный статус, 190 отраслевых организаций и 78 высших учебных заведений, осуществляющих научную деятельность, 12 государственных научных центров. В этих организациях занято более 170 тыс. научных сотрудников, в том числе 5,4 тыс. докторов наук, более 18 тыс. кандидатов наук. Около 300 тыс. обитателей города связано с научной деятельностью. Кроме того, по информации КЭРППиТ, в городе действуют приблизительно 3 тыс. малых инновационных компаний.

Представители ИТЦ и центров трансфера технологий в университетах и НИИ рассказывают, что инвесторы к ним, конечно, обращались, но по большей части по телефону или электронной почте. Мало кто отправлялся на факультеты или знакомился с учеными и разработчиками лично. "Не так давно я оказался на крупной медицинской конференции, организованной одним из городских вузов, - рассказывает управляющий РТФ Евгений Евдокимов. - Речь на ней шла о новых технологиях лечения, которые будут востребованы в ближайшие 10−15 лет. К своему большому удивлению, я там оказался единственным представителем финансовых кругов. Никто из венчурных инвесторов не пришел".

Список таких примеров разрешено многократно умножить. В различие от нынешних инвесторов, пионеры венчурного финансирования отлично понимали важность неформального общения и нахождения "в тусовке". Для того чтобы быть в курсе последних трендов и стать "своими" для научного сообщества, западные венчуристы становились слушателями университетских курсов по биологии, медицине, компьютерным технологиям, соглашались впитывать текст лекции о принципах венчурного финансирования для ученых, выступали на конференциях и в целом поддерживали большое численность неформальных контактов.
Все это было до того, как электронные средства связи изменили нашу бытие и правила ведения бизнеса. Если прибавить к этому присущую российской ментальности закрытость, профессиональную ревность и нежелание разыскивать возможности для взаимовыгодного сотрудничества, становится понятным языковой и цивилизованный барьер между учеными и инвесторами.

Нужен хозяин

Многие вузы и институты объективно переоценивают рыночный потенциал своих разработок. Сегодня, предлагая инвесторам идею, большинство ученых и не думают воплощать ее в жизнь. Скорее они делятся своими соображениями, рассказывают о возможностях. Многие не понимают, кто такие инвесторы, считают, что те как деловые люди подхватят идею и понесут ее на рынок. Между тем, подчеркивают ветераны венчурного бизнеса, инвесторы сами по себе ничего не производят. Их проблема - выискать в среде ученых предпринимателей, которые согласятся приподнять и понести проект.

Критический недочет предпринимателей - это самое слабое звено региональной инновационной системы. Так, босс центра трансфера технологий Санкт-Петербургского государственного университета Игорь Леонов в родное период рассказывал, что при прочих равных только 3% профессорско-преподавательского состава согласились бы заниматься предпринимательской деятельностью.

Предприниматель - это установленный психотип. Не все образованные люди готовы ими стать, в любом обществе их резерв ограничен, - говорит управляющий петербургского филиала Центра предпринимательства США - Россия Игорь Егоров. - Предпринимательство - это нелегкий труд, подготовленность нести риски. Пока люди не захотят созидать инновационные компании, простое вливание денег ситуацию не изменит". Надо ли говорить, выделяет Егоров, что климат для инновационного предпринимательства у нас в стране не что ни на есть благоприятный: сложная операция регистрации, запутанная бухгалтерия, надобность предоставлять отчетность раз в три месяца, а то и любой месяц, чрезмерный внешний надзор (проверять дело малой инновационной компании имеют право 84 организации). Инфраструктура (офисы, связь, почта, консультирование) у нас дороже, чем в США, а качество ее хуже.

Большой проблемой остается отсутствие посевного финансирования. Начало действия Регионального венчурного фонда лишь высветило эту проблему. Помимо Фонда Бортника денежки для создания начинающей компании предпринимателю брать неоткуда. Несложные арифметические подсчеты показывают, что при существующем объеме РВК и РВФ в посевной стадии недостает возле 100 млрд рублей. Если перекос не будет устранен, в России сквозь пару-тройку лет несложно не найдется такого количества стартапов, чтобы фонды могли вложить в них свои деньги.

Вместе с тем распоряжение государства на недооцененный, по его мнению, актив - научно-техническую сферу - целиком может вручить толчок цепочке действий со стороны частных игроков рынка. Так, в регионе бойко идет создание местной сети бизнес-ангелов , которых покуда критически не хватает начинающим компаниям (инициативу энергично курирует петербургский филиал ТПП), доля инфраструктурных проблем исподволь будет решена за счет введения в действо бизнес-инкубаторов и технопарков.

Жесткие критерии венчурных фондов должны дать ориентиры нехай малому, но существующему проценту предпринимателей в науке. Тогда и произойдет инвентаризация потенциала изнутри, отсеются загодя непригодные проекты. И если жесткую оценку на рыночную пригодность пройдет лишь небольшое число проектов и разработок, мы по крайней мере будем больше быть в курсе о том, что такое подлинный инновационный потенциал Северо-Запада.  ;

Санкт-Петербург