Создание Регионального венчурного фонда и зачин деятельности Российской венчурной компании заставит инвесторов провести инвентаризацию инновационного задела Северо-Запада. Результатом должны сделаться первые истории успеха или его больше объективная оценка
В
середине мая выбраны управляющие компании разом двух государственно-частных венчурных фондов - Российской венчурной компании (РВК, совокупный объем средств - 30 млрд рублей) и Регионального венчурного фонда инвестиций в малые предприятия в научно-технической сфере Санкт-Петербурга (400 млн рублей). Для Северо-Запада это означает приток капитала в перспективные высокотехнологичные проекты, а для венчурнойиндустрии-инициациявторогоэтапа ее развития, на котором, по замыслу государства, пристальное чуткость должно быть обращено к научно-технической сфере. Все это неизбежно даст толчок началу масштабной инвентаризацииинновационных разработок, созданных за последние 15 лет вузами, НИИ, НПО и промышленностью Северо-Запада. Можно ли будет развить на этой основе малое инновационное предпринимательство, станет ясно уже в скором будущем. Учитывая строгие критерии, предъявляемые к проектам венчурными инвесторами, отбор будет вправду жестким.
Темная лошадка
В конкурсе на право править Региональным венчурным фондом (РВФ) претендовали Российский технологический фонд (РТФ), "дочка" ВТБ - "ВТБ Управление активами" (ВТБ УА) - и УК "Лидер". Негласно фаворитом в венчурном сообществе считался РТФ - старейший в России фонд венчурных инвестиций, и все-такиконкурснаякомиссия нежданно сделалаотбор в пользу банковской команды.
Объясняя вывод комиссии, заместитель председателя Комитета экономического развития, промышленной политикии торговли(КЭРППиТ)Дмитрий Быков сослался на профессионализм командыВТБ УА и проработанность заявки. Оставляя в стороне другие возможные причины, заметим, что ВТБ, тот, что в свое время ни при каких обстоятельствах незанималсявенчурными инвестициями, команду впрямь собрал неплохую. Ее костяк составляют авторитетные в инновационном сообществе специалисты - Сергей Ромашев, Андрей Зюзин и Андрей Морозов. Каждый из них имеет навык работы в иностранных венчурных фондах (TL ventures, "Гленкор"), крупных инновационных компаниях (Cisco, AMD) и советах директоров технологическихстартапов (I-canos и др.).
"Для инвестирования мы выбрали те области, где имеются сильные научные школы и индустриальный покупатель, а значит, есть стратегия выхода из бизнеса", -рассказывает о планах ВТБ УА ее вице-президент Андрей Зюзин. Согласно этим критериям команда ВТБ предварительно выделила тринаучно-производственныхкластера, привлекательных для инвестирования, - энергосберегающиетехнологии (с базой на НПО "Светлана"), новые материалы и точное приборостроение ("Прометей", ГОИ, ИТМО-ЛИТМО) , нанотехнологии (с базой вФизико-техническоминституте им. Иоффе).
"Мы будеминвестировать в компании на разных стадиях, начиная от посевной (где есть только идея) и заканчивая стадией расширения, - продолжает Зюзин. - Из семи компаний, которые мы представили на конкурс, три имеют позитивный денежный поток, тринаходятся "под водой" (недавно началисвою деятельность) и одна - на посевной стадии. Но потому как фонд до конца ещё не сформирован, ни о какихконкретных инвестициях изрекатьнет смысла. Мы еще не провели подлинный due diligence ("тщательное изучение")-потом него все может измениться".
Потерянное поколение
Действительно, позже глубокогоизучения предложенных проектов, возможно, поменяется весьма многое. ВТБ УА - не первая компания, которая может споткнуться о свойство представленных на рынке проектов. Нынешняя попытка влить венчурныегроши в хайтек - также непервая по счету. Напомним, что венчурная индустрия в Россииначала свою историю как раз в Петербурге и недавно отметила десятилетие. Первые венчурные фонды, на которые возлагались большие надежды сравнительно финансирования технологичных проектов, ожидания не оправдали. Во многомиз-за того, что обширное научное сообщество Петербурга не смогло представить внятных бизнес-проектов , как это виделось ранее. В результате большинствофондов переквалифицировались из венчурных в фонды прямых инвестиций.
"Пока наблюдается сумасшедший подъем в традиционных секторах (ритейл, медиа, пищевая промышленность)ифонды могутобретать там до 30−40% годовой доходности, они не будут казниться с венчуром, - объясняет ситуацию управляющий фонда "Норум" Ганс Нюгорд. - Однако лет посредством пять уже будет не так немало возможностей".
Россия ныне реально сверхпривлекательна для западныхфондов прямыхинвестиций. Если средняя годовая доходность в Европе за последние 20 лет составляет рядом 20%, то в России фонды нетрудно получают по 40% в год. О привлекательности ведения коммерциала в России говорит красноречивый образец фонда Baring Vostok Capital Partners (среди профинансированных проектов - Yandex, Golden Telecom, "СТС медиа"), который нынешней весной объявил о создании рекордного фонда в 1 млрд долларов для инвестиций в традиционные для него сферы - телеком, финансовые структуры, сырьевые отрасли. Растет и обычный охват сделки. К примеру, тот же "Норум-1" за 11 лет своего существования инвестировал 90 млн евро в 24 компании. Новый фонд "Норум-2" составит 150 млн долларов и сделает вложения в 10−15 компаний.
Пока еще результативно доводить до западных стандартов большой бизнес, все занимаются прямыми инвестициями. Под чисто венчурные проекты, более того под телеком, венчурный фонд творить нецелесообразно, считает Нюгорд: "В Россиинесладко вкалывать только с венчуром или только с прямыми инвестициями. Поэтому западные инвесторы совмещают вложения в крупные развитые компании с венчурными инвестициями в хайтек".
Впрочем, в этом месте им по-прежнему критическине хватает хороших проектов. "Высокотехнологичных проектов негусто в принципе, а убедительных посреди них - и того меньше, - говорит управляющий партнер фонда "Квадрига Капитал" (в портфеле две технологичные компании из 15) Райнфорд Коляйг. - Если бы такие проекты были, действующие фонды их давнехонько бы профинансировали. Инициатива правительства по созданию венчурных фондов - подтверждение того, чтоестественныерыночныемеханизмыв этой сфере не сработали".
Умерьте аппетиты
О том, что самым слабым звеном венчурнойиндустрииявляется отсутствие инновационных перспективных проектов, говорят давно. Однако не все так просто. Разные игроки подходят к проектам с разной меркой.
"Для одних инновации -это абсолютно новые прорывные технологии, которые несложно прошли бы отбор даже по жестким критериям Силиконовой долины, - рассуждает Андрей Зюзин. - Для других - годятся и поддерживающие инновации, которые развивают уже существующие, пускай и нешибко новые технологии. Однако если такие проекты могут быть коммерчески успешными, например, на внутреннем рынке, мы непременно окажем им поддержку".
С точки зрения западных фондов, план не возбраняется считывать полноценным, если он подается "в комплекте": новая разработка, защищенная интеллектуальная собственность, разработанный бизнес-план , масштабный (лучше международный) рынок для внедрения технологии, профессиональная командаво главе с амбициозным руководителем. В Россиитаких на все сто "упакованных" проектовнет в принципе.
"Большинствоидей - старенькие, многие эксплуатируют еще советские разработки, - говорит шеф Фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере Иван Бортник. - Бизнес-планыи маркетинговые исследования нашиученые готовить неумеют, команды менеджеров у них нет". Даже если фирма ориентируется на экспорт своихтехнологий, все упирается в предубеждение западных игроков о невысоком качестве российской высокотехнологичной продукции.
Отсюда возникает задача- большинство существующих проектов не удовлетворяют требованиям венчурных фондов. Первые компании, управляющие региональными фондами в Томске, Казании Москве, уже с ней столкнулись. Управляющие УК "Мономах" следом тщательного изучения проектов, раньше поддержанных Фондом Бортника, написалипоследнему письмо, жалуясь на их полную непригодность. "Тройка диалог" в Казани все-таки отобрала немногокомпаний, но предложила изменить критерии поддержки посевных проектов.
"Конечно, дефицит по-настоящему качественных проектов есть, - соглашается управляющий УК "АльянсРосно" Максим Шеховцев, подконтролем которогонаходится Московский венчурныйфонд. - Тем не менее, умерив аппетиты и проведя основательный поиск, позволительно сыскатьхорошие варианты. За полгода мы участливо просмотрели 200 проектов, по пяти уже структурируем сделки. Это ИТ, аппаратостроение, биотехнологии, нанотехнологии, коммуникации - все только хайтек. Кроме того, в текущее время составили шорт-листещеиз 15 компаний".
Смотрите под ноги
На одном из последних заседаний администрации Петербурга для поиска перспективных инновационных проектов полушутя-полусерьезно было предложено подключить Федеральную службу безопасности. Подобную изобретательность придется выказать всем игрокам, которые захотят вылезти на тот самый рынок. Большинство действующих фондов сформированынесколько лет обратно и в последнее пора не занимались активным поиском проектов, полагаясь на свои сайты, презентации компаний навенчурных ярмаркахи выставках, а ещё на рекомендации коллег. Тем не менее незадействованным остается немалый ресурс.
По данным Комитета по науке и высшей школе, в Петербурге функционируют 329 научных организаций, 49 из них принадлежит Российской академии наук и другим академиям, имеющимгосударственный статус, 190 отраслевых организаций и 78 высшихучебных заведений, осуществляющих научную деятельность, 12 государственныхнаучныхцентров. В этих организациях занято более 170 тыс. научных сотрудников, в том числе 5,4 тыс. докторов наук, более 18 тыс. кандидатов наук. Около 300 тыс. обитателей города связано с научной деятельностью. Кроме того, по информации КЭРППиТ, в городедействуют приблизительно 3 тыс. малыхинновационных компаний.
Представители ИТЦ и центров трансфера технологий в университетах и НИИ рассказывают, что инвесторы к ним, конечно, обращались, но побольшейчасти потелефону или электронной почте. Мало кто отправлялся нафакультеты или знакомился с учеными и разработчиками лично. "Не так давно я оказался на крупной медицинской конференции, организованной одним из городских вузов, -рассказывает управляющий РТФ Евгений Евдокимов. - Речь на ней шла о новых технологиях лечения, которые будут востребованы в ближайшие 10−15 лет. К своему большому удивлению, я там оказался единственным представителем финансовых кругов. Никто из венчурныхинвесторов не пришел".
Список таких примеров разрешено многократно умножить. В различие от нынешних инвесторов, пионеры венчурного финансирования отличнопонимали важность неформального общения и нахождения "в тусовке". Для того чтобы быть в курсе последних трендов и стать "своими" для научного сообщества, западные венчуристы становилисьслушателями университетских курсов по биологии, медицине, компьютерным технологиям, соглашались впитывать текстлекции о принципах венчурного финансирования для ученых, выступали на конференциях и в целом поддерживали большое численность неформальных контактов.
Все это было до того, как электронные средства связи изменили нашу бытие и правила ведения бизнеса. Если прибавить к этому присущую российской ментальности закрытость, профессиональную ревность и нежелание разыскивать возможности для взаимовыгодного сотрудничества, становится понятным языковой и цивилизованныйбарьер между учеными и инвесторами.
Нужен хозяин
Многие вузы и институты объективно переоценивают рыночный потенциал своих разработок. Сегодня, предлагая инвесторам идею, большинство ученых и не думаютвоплощать ее вжизнь. Скорее они делятся своими соображениями, рассказывают о возможностях. Многие непонимают, кто такие инвесторы, считают, что те как деловыелюди подхватят идеюи понесут еена рынок. Между тем, подчеркивают ветераны венчурного бизнеса, инвесторы сами по себе ничего не производят. Их проблема-выискать всреде ученых предпринимателей, которые согласятся приподнять и понести проект.
Критическийнедочет предпринимателей -это самое слабое звено региональной инновационной системы. Так, босс центра трансфера технологий Санкт-Петербургского государственного университета Игорь Леоновв родное период рассказывал, что при прочихравныхтолько 3% профессорско-преподавательскогосостава согласились бы заниматься предпринимательской деятельностью.
Предприниматель - это установленный психотип. Не все образованные люди готовы ими стать, в любом обществе их резерв ограничен, - говорит управляющий петербургского филиала Центрапредпринимательства США - Россия Игорь Егоров. -Предпринимательство- это нелегкий труд, подготовленность нести риски. Пока люди не захотят созидать инновационные компании, простое вливаниеденег ситуацию неизменит". Надо ли говорить, выделяет Егоров, что климат для инновационного предпринимательства у нас в стране не что ни на есть благоприятный: сложная операция регистрации, запутанная бухгалтерия, надобность предоставлять отчетность раз в три месяца, а то и любой месяц, чрезмерный внешний надзор (проверять дело малой инновационной компании имеют право 84 организации). Инфраструктура (офисы, связь, почта, консультирование) у нас дороже, чем в США, а качество ее хуже.
Большой проблемой остается отсутствие посевного финансирования. Начало действияРегионального венчурногофонда лишь высветило эту проблему. Помимо Фонда Бортника денежки для создания начинающей компаниипредпринимателю брать неоткуда. Несложные арифметические подсчеты показывают, что при существующем объемеРВК и РВФ в посевной стадии недостает возле 100 млрд рублей. Если перекос не будет устранен, в России сквозь пару-тройку лет несложно не найдется такого количества стартапов, чтобы фонды могли вложить в них свои деньги.
Вместе с тем распоряжение государства на недооцененный, по его мнению, актив - научно-техническую сферу - целиком можетвручить толчок цепочке действий со стороны частных игроков рынка. Так, в регионе бойко идет создание местной сети бизнес-ангелов , которых покуда критически нехватает начинающим компаниям(инициативу энергично курирует петербургский филиал ТПП), доля инфраструктурных проблем исподволь будет решена за счет введения в действо бизнес-инкубаторов и технопарков.
Жесткие критерии венчурных фондов должны дать ориентиры нехай малому, но существующему проценту предпринимателей внауке. Тогда и произойдет инвентаризация потенциала изнутри, отсеются загодя непригодные проекты. Иесли жесткую оценку на рыночную пригодность пройдет лишь небольшое число проектов и разработок, мыпо крайней мере будем больше быть в курсе о том, что такоеподлинный инновационный потенциал Северо-Запада.  ;